Книга российского антрополога религии Жанны Корминой – о явлении, которое можно считать религиозной приметой нашего времени. Фантастические, не имеющие прецедента в истории возможности физической мобильности людей – все эти машины, автобусы, поезда, самолеты, – видоизменяют формы религиозной жизни, делая “поиски Бога” не столько духовным, сколько географическим процессом. Паломничество, еще не так давно рассматриваемое антропологами как эксклюзивное и не частое событие, в ходе которого его участник как бы выпадает из реальных времени, пространства и социума, перемещаясь в некое мифологическое безвременье, где он теряет свои социальные характеристики, сливаясь с группой (<em>коммунитас</em> по В. Тэрнеру) таких же “безликих” спутников, вдруг оказывается частью обычной жизни, ее религиозной составляющей, вписанной в ритмику повседневности так же, как и выходные дни и праздники. Более того, для многих, подмечает Жанна Кормина, иного режима религиозности практически и не существует. Именно состояние, при котором религиозность выражается через необходимость постоянного преодоления дороги к святыне, в обход контролирующих церковных институций, автор книги и называет “номадическим православием”. Почему “номадическим”? А потому что речь идет об “осмысленном перемещении между определенными точками в рамках известного кочевникам ландшафта, в нашем случае – религиозного” (с. 19). Этот основанный на метафоре термин, на самом деле, может быть применен далеко не только к православию, но практически к каждой современной религиозной системе, имеющей социально или географически неограниченные возможности вернакулярных манифестаций. Эпоха экономических и социальных миграций, глобального туризма делает феномен мобильной религиозности еще более выпуклым и социально значимым.

Еще одним важным концептом, предложенным автором для описания “номадических” сообществ, является “сеть”. Группы религиозных “номадов” действительно образуются по принципу виртуальных сетей. Если раньше приходская община была более или менее постоянным сообществом, в цементировании которого частично и состояла роль прихода, то сетевые группы паломников размыты, спонтанно создаются и распадаются, даже если большая часть их членов знакома в обычной жизни. Сетевая мобилизация паломнических групп (“приход на колесах”; с. 66) и сетевое общение становятся для многих преобладающими и наиболее удобными формами религиозной общинной жизни.

Что делает мобильную религиозность особенно востребованной, а физический опыт паломничества – опыт обыкновенного, не самого комфортного и не самого захватывающего путешествия аутентичным и уникальным? Как выяснятся из увлекательного исследования, в котором автор сам оказывается участником процесса “под прикрытием”, любая деталь поездки, даже самая банальная вроде технических неполадок или ошибки в маршруте становится звеном в семиотической цепи знаков – с их помощью описываются и интерпретируются отношения человека со священным. Проще говоря, религиозная практика не ограничивается привычными молитвами, постами, подаянием или символическим обменом со святыней, режим мобильной религиозности включает в себя набор самых обыденных действий, которые в ином измерении обычно не имеют никакого религиозного подтекста. Так, любые проявления телесности (усталость, дискомфорт, голод, холод, жажда, недомогания и т.д.) или эмоциональности (радость, восторг, уныние, слезы) в пути или на месте являются семиотически значимыми в контексте общей интерпретации поездки как непрерывного духовного опыта или испытания. Именно неожиданные изменения телесных и эмоциональных состояний трактуются как чудесные результаты общения со священным, как “малые чудеса”. Жанна Кормина называет это лишением себя, или редуцированием, агентности, когда все то, что происходит с паломником, – это не естественные реакции его тела или психики, а лишь результат воздействия чудесных сил (с. 113). Интересным кажется и то, что автор рассматривает ценность паломнических практик через концепт реципрокности, приобретающий смысл именно в контексте паломнического “обета”, т.е. все, что происходит во время поездки, вписывается в ожидание ответного “чуда”.

Значительное место в книге отведено самим святыням и святости вообще. Святыни для “номадов” – это, как правило, “места силы”, “намоленные” места, которые создаются через соответствующие дискурсы и нарративы, свободно циркулирующие в информационном поле. И чем обширнее и разнообразнее дискурс, тем “могущественнее” святыня, что смещает понимание сакрального центра как единого физического пространства, обладающего особой природной силой, в сторону одновременного существования разных измерений и манифестаций святости, выраженных в складывающихся вокруг святыни альтернативных дискурсах. Сама книга представляет собой как бы паломнический маршрут от одной святыни к другой со сменяющими друг друга картинами российской глубинки, мастерски описанными автором. Но интересны не только северные пейзажи, топографически представляющие святыню. Гораздо интереснее почти детективное распутывание узлов исторических и агиографических нарративов, властных и экономических отношений, социально-культурных конфликтов и компромиссов, связанных со святыней и зачастую доступных только пытливому исследовательскому взгляду.

И, наконец, еще одна, очень важная часть книги посвящена современным потребительским аспектам регулярного приобщения к святости. Коммодификация святости, рыночные практики в контексте паломничества – одни из самых активно изучаемых в настоящее время аспектов религиозности (см.: <em>Coleman</em><em>, </em><em>Eade</em> 2004; <em>Reader</em> 2014; т.д.). Отмечается, что происходит почти полное слияние как смысловое, так и топографическое сакрального и рыночного/потребительского (“профанного”) пространств, ранее они либо разделялись исследователями религиозных практик, либо последнее просто выпадало из их поля зрения (<em>Eade</em><em>, </em><em>Sallnow</em> 1991). Это отлично видно на примере православных ярмарок, посещение которых приравнивается к посещению святынь и, соответственно, обретению очередной порции духовного опыта и “покупной” благодати в виде “духовных” товаров и услуг. Почему это происходит, почему такое секулярное явление, как рынок, приобретает статус храма, святилища? В книге есть ответ, правда, он не выражен конкретными фразами, но вполне осознается по прочтении. Ярмарки – это как бы паломничество наоборот, когда святыни в своих материальных воплощениях (иконах, книгах, святой воде, дарах природы со святого места, ритуальных услугах и т.д.), доступные за меньшие деньги (значительно меньшие, чем деньги на путешествие), сами съезжаются в определенное место, соответственно, наполняя его всевозможной благодатью в сжатой, компактной форме. Также и православные участники ярмарок приезжают не торговать, a “за милостыней, когда посильная помощь оказывается не в обмен на какую-то услугу, а просто так” (с. 291). Но именно рыночный, торговый контекст обеспечивает реципрокность действий, превращая дар в товар или товар (или плату за него) в дар. При таком изобилии и востребованности ассортимента религиозных ярмарок обращает на себя внимание слабая развитость торговой инфраструктуры вокруг самих святынь, что иногда вызывает трудности чисто бытового характера (попить-поесть и т.д.). Это тем более любопытно, что во многих других культурах рыночные практики – это часть общего процесса паломничества и рядом со святыней всегда соседствует обширное рыночное пространство, воспринимаемое ее частью (см., напр.: <em>Zaidman</em><em>, </em><em>Lowengart</em> 2001; <em>Reader</em> 2014; <em>Antonyan</em> 2020). Эта контрастная особенность российского сакрального ландшафта, к сожалению, не проинтерпретирована в книге и по-прежнему вызывает вопросы.

“Паломников…” можно отнести к жанру научной прозы благодаря отличному стилю и сюжетному построению глав, каждая из которых воспринимается как новелла (местами в форме травелога), вписанная в общую тему. Книгу легко и интересно читать, а вместе с тем это абсолютно научный текст, основанный на обширном полевом материале, вводящий целый ряд терминов, предлагающий авторские и тонко анализирующий выдвинутые другими исследователями концепции. К сожалению, изданию не хватает иллюстративного материала; в процессе чтения иногда очень хотелось увидеть изображения и самих святынь, и сцен паломнической жизни в исследовательском ракурсе. Но и без фотографий книга дает понимание того, каким образом в современном православном пространстве трансформируются привычные практики и стереотипы религиозности и как с помощью современных технологий и возможностей расширяется представление о сакральном и способах взаимодействия с ним.