Везде
Криптографическая служба Российской Федерации: история создания и развития в XX веке (к 100-летию образования)
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Криптографическая служба Российской Федерации: история создания и развития в XX веке (к 100-летию образования)
Аннотация
Код статьи
S086956870014467-4-1
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Христофоров Василий Степанович 
Аффилиация:
Российский государственный гуманитарный университет
Институт российской истории РАН
Адрес: Российская Федерация, Москва
Гусева Юлия Николаевна
Аффилиация:
Адрес: Российская Федерация, Москва
Выпуск
Выпуск 2
Страницы
161-179
Аннотация

           

Классификатор
Получено
15.01.2021
Дата публикации
07.05.2021
Всего подписок
20
Всего просмотров
3733
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать   Скачать pdf
1 Национальная безопасность напрямую зависит от многих факторов, среди которых важнейшей традиционно считается степень боеготовности и боеспособности вооружённых сил. В XXI в. всё большее значение приобретает также комплексная системная защита информации, составляющей государственную тайну. Возрастание роли криптографической службы1 связано с активным внедрением разветвлённых систем связи, современных технологий обработки информации, широким использованием новейшей техники. В этих условиях проблема защиты информации как никогда актуальна, так как информационное противоборство становится одним из ключевых элементов локальной и глобальной политической повестки.
1. Под криптографической службой понимается совокупность общегосударственных и ведомственных органов, осуществляющих разработку и эксплуатацию шифровых средств для передачи секретной информации по каналам связи, а также добывание информации путём её перехвата, дешифровки и анализа.
2 Академическая актуальность нашего исследования связана с изучением истории становления российской криптографии как части научно-технической политики СССР. В более узком смысле данная тема позволяет рассмотреть историю шифровального дела, вопросы защиты информации и обеспечения информационной безопасности, сотрудничества на этом поприще представителей научно-технической элиты страны и специалистов органов госбезопасности, взаимодействия подразделений, занимавшихся дешифровкой сообщений иностранных государств, и контрразведки.
3 Научные и научно-популярные издания, посвящённые истории криптографии в России, немногочисленны, но заслуживают внимания. Среди них особый интерес представляет книга Т.А. Соболевой – первое монографическое исследование на эту тему2. Среди исследователей необходимо также отметить Л.С. Бутырского, Ю.И. Гольева, Д.А. Ларина, Е.А. Тришина, Г.П. Шанкина и др.3 Книга Б.Ю. Анина, много лет проработавшего в КГБ СССР, посвящена истории мирового радиоэлектронного шпионажа – разновидности шпионской деятельности, заключающейся в получении секретной информации из каналов связи. В ней содержится масса неизвестных фактов об операциях спецслужб иностранных государств и о работе КГБ4. В книгах А. Клепова 5 и Г.А. Куренкова6 рассматриваются разносторонние вопросы защиты информации, в том числе вопросы её шифрования в партийных организациях. В книге М. Малиновской и Л. Эйтингона показано противоборство советских и американских спецслужб в сфере криптографии7.
2. Соболева Т.А. История шифровального дела в России. М., 2002.

3. Гольев Ю.И., Ларин Д.А., Тришин Е.А., Шанкин Г.П. Криптография. Страницы истории тайных операций. М., 2008; Бутырский Л., Ларин Д., Шанкин Г. Криптографический фронт Великой Отечественной. М., 2012; Ларин Д. Криптографическая служба России. Очерки истории. М., 2017; Ларин Д.А. Организация шифрованной связи во время конференций лидеров союзных государств в 1943–1945 годах // Великая Победа: в 15 т. / Под общ. ред. С.Е. Нарышкина, А.В. Торкунова. Т. XIV. Не стереть из памяти. М., 2015. С. 273–278.

4. Анин Б.Ю. Радиоэлектронный шпионаж. М., 2000.

5. Клепов А. >>>> . М., 2015.

6. Куренков Г.А. От конспирации к секретности. Защита партийно-государственной тайны в РКП(б)–ВКП(б). 1918–1941. М., 2015.

7. Малиновская М., Эйтингон Л. На предельной высоте. О парашютистке и разведчице Музе Малиновской и генерале государственной безопасности Науме (Леониде) Эйтингоне. Великие Луки, 2009. С. 171–174.
4 В следующую группу входят труды, посвящённые вкладу научных и научно-исследовательских организаций СССР в победу в Великой Отечественной войне8, а также исследования, посвящённые политическим репрессиям среди научных работников9 и инженерно-технического персонала, изучению организации труда заключённых (конструкторов, инженеров, учёных и вольнонаёмных специалистов) в системе спецслужб в 1930–1950-х гг.10 Деятельность Особых технических бюро ОГПУ–НКВД–МВД СССР, 4-го спецотдела НКВД, а также различного рода спецтюрем-«шарашек», в которых использовался принудительный труд репрессированных, исследовали С.П. Стрекопытов11, М.Ю. Моруков12, А.И. Кокурин13 и др.14
8. Академическая наука – фронту. К 70-летию победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 / Сост. В.И. Васильев, А.А. Макоско; под ред. В.Е. Фортова. М., 2015; Вклад в Победу научно-исследовательских организаций СССР 1941–1945. Сборник документов. Т. 1: Эвакуация 1941–1942 / Сост. Л.Ю. Покровская, В.Н. Парамонов, О.Н. Солдатова, М.К. Сурина. Самара, 2016.

9. Репрессированная наука (библиографический указатель литературы за 1988–2008 гг.) / Сост. О.В. Кузьмина, И.Л. Сабельникова, О.Н. Солдатова, Е.Л. Храмкова. Самара, 2009. С. 449–619.

10. Солдатова О.Н. Изобретатели и изобретательская деятельность в развитии научно-технического прогресса промышленности советского государства (1917–1956 гг.). Самара, 2013; Солдатова О.Н. Деятельность репрессированных учёных и изобретателей в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.) // Телескоп: научный альманах. Самара, 2005. С. 178–182.

11. Стрекопытов С.П. История научно-технических учреждений в России (вторая половина XIX – XX вв.). Учебное пособие. М., 2002. С. 248–266.

12. Моруков М.Ю. Особое техническое бюро / МВД России: энциклопедия. М., 2002. С. 371–374; Моруков М.Ю. Особые технические бюро ОГПУ–НКВД–МВД СССР / Исторические чтения на Лубянке. 2000 год. Отечественные спецслужбы накануне и в годы Великой Отечественной войны 1941–1945. М., 2001. С. 127–134.

13. Кокурин А.И. Организация и деятельность 4 спецотдела НКВД–МВД СССР (1939–1953 гг.) // Телескоп. Самара, 2008. С. 47–68.

14. Зимин В.А. Репрессированные учёные-связисты (по документам филиала РГАНТД) // Телескоп. Самара, 2008. С. 33–39; Христофоров В.С. Тюремно-морская «одиссея» инженера Н. Лапина // Там же. С. 135–146; Парамонов Р.Н. «Шарашки» как уникальный институт советского общества // Политические репрессии первой половины XX века в судьбах технической интеллигенции России. Материалы всероссийской конференции. Самара, 2009. С. 183–193.
5 Указанные научные и научно-популярные работы позволяют составить общее представление об истории криптографической службы в России в 1921–1991 гг., проанализировать основные направления разработки и производства специальной и шифровальной техники.
6 Большинство документов по данной проблематике сохраняют актуальность и потому находятся на секретном хранении до 2044 г. Наше исследование базируется на комплексе рассекреченных документов государственных и ведомственных архивов: ГА РФ, РГАСПИ, Центрального архива ФСБ России и архивов УФСБ по Архангельской, Курской и Орловской областям, Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦА МО РФ). Документы ГА РФ позволяют реконструировать процесс создания Спецотдела при ВЧК, установить его основных сотрудников, исследовать причины межведомственной конкуренции и т.д. Документы ведомственных архивов (ФСБ и Минобороны) свидетельствуют, сколь важное значение придавалось шифровальному делу, какое влияние имели органы госбезопасности на другие структуры и ведомства в процессе организации и деятельности криптографической службы, как взаимодействовали шифровальные службы различных ведомств.
7 Среди публикаций источников обратим внимание на сборник «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне» в 6 томах и 11 книгах, документы которого свидетельствуют, что радиоконтрразведка и дешифровальная служба НКВД с первых дней войны вели перехват и контроль переписки частей и соединений германских и японских вооружённых сил и разведывательных органов15. В документах содержатся сведения об обнаружении радиостанций противника и отправке оперативно-розыскных групп для их деактивации, об использовании в радиоиграх захваченных агентов-радистов и радиостанций противника16. Опубликованные в сборнике «Курская битва глазами Лубянки» документы спецслужб свидетельствуют, что в период сражения дешифровальщики успешно вскрывали сообщения немецкого разведотдела армейской группы17. В 4–5 томах многотомного издания «Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны» опубликованы документы об использовании труда заключённых специалистов, а также об улучшении работы радиопромышленности, форсировании оснащения армии радиоустановками по обнаружению самолётов, приёмопередающими радиостанциями. Кроме того, несомненный интерес представляют материалы о совершенствовании системы подготовки кадров18. Важное значение имеют постановления ГКО об обеспечении войск средствами связи, о плане производства и поставках основных средств связи для Главного управления связи Красной армии, о восстановлении и развитии заводов электровакуумной промышленности наркомата электропромышленности19. Некоторые документы о кадрах КГБ при Совете министров (СМ) СССР и результатах проведения операций по негласному копированию шифрблокнотов посольств иностранных государств опубликованы в сборнике «Политбюро и органы государственной безопасности»20.
15. Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Т. 6. Победа (1 января – 9 мая 1945 г.) / Сост. В.П. Ямпольский, И.К. Белик, В.И. Кочанов, О.Б. Мозохин, Е.В. Шумилова, О.М. Тупицын. М., 2014.

16. Архив УФСБ России по Архангельской области, д. 259, л. 14; Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 3. Кн. 2. М., 2003. С. 245–246; Т. 4. Кн. 1. М., 2008. С. 429–430.

17. ЦА ФСБ России, ф. 40, оп. 24, д. 6, л. 258–258 об.; «Огненная дуга»: Курская битва глазами Лубянки / Сост. А.Т. Жадобин, В.В. Марковчин, В.С. Христофоров. М., 2003. С. 307.

18. Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне Великой Отечественной войны (1938 – июнь 1941): сборник документов / Под ред. А.К. Соколова. Т. 4. М., 2015. С. 238–240, 254–255, 271, 302, 323–326, 409–410, 562–565.

19. Оборонно-промышленный комплекс СССР в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 – 1942). Т. 5. М., 2020. С. 145–146, 270–272, 602–609.

20. Политбюро и органы государственной безопасности. Сборник документов / Сост. О.Б. Мозохин. М., 2017. С. 728, 738–745.
8 Наконец, важную информацию предоставляют источники личного происхождения. О Марфинской лаборатории («Марфинской шарашке»), созданной в Отделе оперативной техники МГБ СССР с целью разработки аппаратуры засекречивания телефонных переговоров гарантированной стойкости, писали в воспоминаниях А.И. Солженицын21, Л.З. Копелев22, Д.М. Панин23, К.Ф. Калачёв24. Бывший председатель КГБ СССР В.А. Крючков дал подробную оценку деятельности шифровальных и дешифровальных подразделений ведомства25. Генерал-майор В.Н. Удилов, длительное время работавший на руководящих должностях в контрразведке, рассказал об уникальных операциях советских спецслужб по проникновению в иностранные посольства и снятию копий с их шифрблокнотов, что позволяло читать переписку дипломатических представительств и разведок26.
21. Солженицын А.И. В круге первом. М., 1990.

22. Копелев Л.З. Утоли мои печали. М., 1991.

23. Панин Д.М. Лубянка–Экибастуз. Лагерные записки. М., 1990.

24. Калачёв К.Ф. В круге третьем (Воспоминания и размышления о работе Марфинской лаборатории в 1948–1951 гг.). М., 1999.

25. Крючков В.А. Личное дело: в 2 ч. Ч. 1. М., 1996.

26. Удилов В.Н. Записки контрразведчика (Взгляд изнутри). М., 1994.
9 Становление криптографической службы советской России. События 1917 г. парализовали работу имперской школы криптографии, погребённой под обломками государственного аппарата. Специалисты оказались по разные стороны баррикад: значительная часть из них присоединилась к Белому движению, усилив его позиции. Ими широко использовались традиции и техническая база шифровальной службы, многие важные документы Временного правительства, документация командующих фронтами царской армии, шифры и коды. Создавались также новые коды, использовались буквенно-слоговые равнозначные таблицы замены. В распоряжении Белого движения были не только опытные кадры, но и значительная часть средств радиоперехвата, с помощью которых дешифровывались радиограммы между командованием Красной армии об операциях на Восточном и Туркестанском фронтах, переговорах в Брест-Литовске, работе ВЧК. Определённую поддержку оказывали зарубежные правительства и спецслужбы. Особенной активностью в этом направлении отличалась британская разведка. Часть опытных криптографов царской России, эмигрировавших в Лондон, привлекалась к работе по вскрытию советских шифров. В результате англичане провели операцию по перехвату дипломатической переписки делегации РСФСР с немцами о заключении мира в Брест-Литовске, в 1920 г. дешифровали значительную часть советско-английских торговых переговоров. В августе 1920 г. через газету «The Times» англичане фактически признали факт перехвата и чтения советских дипломатических депеш27.
27. Куренков Г.А. От конспирации к секретности… С. 119–120.
10 Пришедшие к власти бывшие революционеры-подпольщики прекрасно осознавали необходимость защиты партийных и государственных секретов. Для этого требовалось фактически заново построить систему технической передачи и защиты информации, приступить к созданию специальной техники, шифров, кодов и организации шифрработы на государственном уровне. В условиях Гражданской войны эта задача оказалась невыполнимой: требовались новые структуры, кадры и подходы. Решение отказаться от дореволюционных шифров не принесло желаемого результата. 20 августа 1920 г. нарком иностранных дел Г.В. Чичерин направил В.И. Ленину записку, в которой обращал внимание на то, что советская система шифрования известна многим эмигрантам (бывшим царским чиновникам и военным), и это приводит к утечке информации. Почти все сообщения Красной армии и советской дипломатии, зашифрованные при помощи таблиц «Республика», «Москва» и «Секунда», успешно читались не только «белыми», но и иностранными государствами (Великобритания, Польша, Швеция). Даже новые, более стойкие шифры («Пулемёт», «Агитатор», «Советский») не повысили сохранность информации28.
28. Ларин Д. Красные и белые шифры // ФСБ за и против. 2017. № 6. С. 53–55.
11 В первые годы советской власти шифровальное дело развивалось весьма хаотично: единой структуры, отвечавшей за сохранение важной информации, не существовало. Так, в августе 1920 г. появилось Шифрбюро Секретариата ЦК РКП(б) из семи человек, созданное для секретной переписки с партийными органами и зарубежными коммунистическими партиями, но оно плохо справлялось с поставленными задачами. 28 января 1921 г. при ВЧК был организован Специальный отдел, занимавшийся шифровальной и дешифровальной работой, однако это не решало вопроса защиты информации. Требовалось принятие организационных и административных решений и реорганизация государственного аппарата. Впервые вопрос о подразделении, которое бы занялось такой работой во всероссийском масштабе, обсуждался на заседании СНК 12 апреля того же года. В итоге решили «поручить начальнику Шифровального отдела ВЧК принять меры к осуществлению надзора, контроля и руководства шифровальным делом в Республике и представить в Малый Совет соответствующий проект постановления, согласовав его с наиболее заинтересованными ведомствами в первую голову». Дальнейшие дискуссии выявили столкновение интересов ВЧК и наркомата юстиции, потребовалась череда согласований межведомственных позиций. 22 апреля, выполняя поручение правительства, начальник шифровального отдела ВЧК Г.И. Бокий направил в Малый Совнарком четыре экземпляра проекта постановления об образовании при ВЧК «Специального отдела». Заседание Малого СНК состоялось 25 апреля, однако решение принято не было, так как Бокий, понадеявшись на авторитет ВЧК и чрезвычайную важность обсуждаемого вопроса, не согласовал текст документа с заинтересованными ведомствами (иностранных и внутренних дел). Лишь 5 мая по итогам слушания вопроса СНК постановил: «1. Организовать при ВЧК “Специальный отдел”, начальником которого мог быть только член Коллегии ВЧК. 2. Специальный отдел при ВЧК объединяет все шифровальные органы РСФСР, контролирует и направляет всю деятельность таковых органов. 3. Все распоряжения и циркуляры Специального отдела при ВЧК по всем вопросам шифровального и расшифровального дела являются обязательными к исполнению всеми ведомствами РСФСР»29.
29. ГА РФ, ф. 130, оп. 5, д. 87, л. 191–196.
12 Так было положено начало созданию советской криптографической службы. Её задачами стали: изучение шифров и выработка рекомендаций по повышению их стойкости, разработка системы шифров и составление кодов различных ведомств; разработка специальных кодов для наркоматов внешней торговли, иностранных дел и штаба Красной армии, обследование шифрорганов; разработка инструкций, циркуляров и указаний для шифрорганов и контроль за их работой; организация подготовки и переподготовки специалистов-криптографов, дешифровка переписки иностранных государств и перлюстрация дипломатической почты. Работа Спецотдела изначально проходила в тесном взаимодействии с ЦК РКП(б) и его секретными подразделениями. Практически с первых дней ЦК уделял особое внимание организации шифровальной службы, повышению её статуса в системе спецслужб. В дальнейшем именно это позволяло отделу длительное время избегать постоянных реорганизаций, характерных для советского аппарата.
13 В своей работе отдел использовал опыт Российской империи и иностранных государств. Его сотрудники во второй половине 1921 – начале 1922 г. проанализировали 95 различных готовых шифрсистем, из которых только 36 признали криптографически стойкими и рекомендовали для использования в военном, внешнеполитическом и внешнеторговом ведомствах. На основе этого анализа и особенностей шифрпереписки в наркоматах и ведомствах были созданы новые шифры (буквенные и буквенно-слоговые) и коды (алфавитные и неалфавитные). Их использовали в повседневной работе, в частности, малым кодом активно пользовалась советская делегация на Генуэзской конференции. Отдел постепенно расширял возможности и масштабы шифровального дела, контролировал деятельность шифрорганов РСФСР. В полномочных представительствах (ПП) ГПУ–ОГПУ создавались спецотделения, положения о которых утвердил приказ № 242/96 от 9 декабря 1927 г. Их основными задачами являлись: организация секретного и шифровального делопроизводства во всех учреждениях, расположенных на территории ПП ОГПУ как местного, так и союзного значения; разработка шифров и обеспечение ими всех учреждений на территории ПП, за исключением тех, которые пользовались шифром, установленным Спецотделом; контроль за порядком ведения и хранения мобилизационных и шифровальных материалов; учёт лиц, ведавших секретной перепиской в советских учреждениях30.
30. Спецтехника на защите государства (История становления и развития спецслужб и их технического обеспечения). М., 2004. С. 11.
14 Подготовка криптографов началась на шифровальном отделении курсов ВЧК (срок обучения 2–6 месяцев, руководитель В.Д. Цибизов). Среди преподавателей были как «царские» специалисты (И.А. Зыбин, В.И. Кривош-Неманич (Кирпичников), так и советские. Кадры готовились не только для Спецотдела, но и для шифровальных отделений ЦК ВКП(б) и наркоматов, а также дипломатических и торговых представительств СССР за границей. В январе 1931 г. начали работу объединённые дешифровальные курсы по подготовке криптографов дипломатического и военного направлений с ежегодным выпуском 25 человек, годом позже – Центральные курсы по подготовке дешифровальщиков при дешифровально-разведывательной службе (ДРС) штаба РККА. Подготовка кадров для вскрытия дипломатической шифрпереписки до 1940 г. также проводилась на краткосрочных курсах при 7-м отделе (шифровальная работа) НКВД СССР. Большое значение имели учебные пособия и сборники, которые разрабатывались Спецотделом, а также преподавателями специальных учебных заведений31. Однако краткосрочные курсы не могли удовлетворить потребность в специалистах ни в количественном, ни в качественном отношении32.
31. Там же. С. 14, 35.

32. 50 лет Институту криптографии, связи и информатики (Исторический очерк) / Отв. ред. Б.А. Погорелов. М., 1999. С. 12.
15 Несмотря на усилия по предотвращению утечки информации, спецслужбы иностранных государств перехватывали секретную информацию, циркулировавшую по каналам шифрсвязи. Так, к примеру, для англичан большой интерес представляла переписка советского правительства и дипломатов с Ближним Востоком и организациями в Великобритании. Её перехват и чтение в Лондоне продолжались до конца мая 1927 г. Затем правительственный комитет опубликовал избранные места из неё, чтобы оправдать разрыв дипотношений с СССР. После этого порядок изменили: отныне шифрование и расшифровка секретных сообщений велись путём применения одноразовых шифрблокнотов. В итоге вплоть до середины 1940-х гг. английские криптоаналитики не могли дешифровать советскую дипломатическую переписку33. С середины 1920-х гг. стали также применяться коды с гаммированием, использующиеся до настоящего времени в качестве резервных средств шифрования. В 1927 г. на вооружение Спецотдела поступили разработанные П.Н. Куксенко (выдающимся радиоспециалистом, работавшим в НИИ связи РККА) устройства многократного приёма для радиостанций.
33. Куренков Г.А. Организация защиты информации в структурах РКП(б)–ВКП(б) 1918–1941 гг. Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 2010. С. 20; Лайнер Л. «Венона». Самая секретная операция американских спецслужб. М., 2003. С. 262.
16 Тем временем центральный аппарат ОГПУ начал подвергаться реорганизации. С 1 декабря 1929 г. в его структуре находились Спецотдел (начальник Бокий) и Центральное шифровальное бюро (начальник В.М. Колосов). В 1936–1941 гг. происходили новые структурные трансформации, в ходе которых менялись составы и наименования отделов, занимавшихся шифровальным делом, а также изготовлением оперативной техники. После разделения ведомства в феврале 1941 г. в структуре НКВД осталось Особое техническое бюро (начальник В.А. Кравченко), а также появилось 6-е отделение (ведение шифрованной переписки; начальник А.А. Солодянников). В новообразованный наркомат государственной безопасности «ушли» два отдела: 4-й (опертехника, начальник Е.П. Лапшин) и 5-й (шифровальный, начальник А.И. Копытцев).
17 При содействии и помощи Спецотдела создавалась армейская дешифровально-разведывательная служба. Долгое время она находилась в его оперативном подчинении. Лишь в 1939 г., после постановления Комитета обороны при СНК от 4 июля и приказа наркомата обороны (НКО) от 16 июля, началась организация ДРС при 5-м управлении Разведывательного управления Генерального штаба РККА. Впрочем, службы НКВД и ДРС, их подразделения на местах поддерживали тесное взаимодействие в работе, добыче информации, подготовке кадров.
18 В 1929–1930 гг. при отделах и ПП ОГПУ в Ленинградском военном округе независимо друг от друга появились отдельные радиолаборатории. В соответствии с циркуляром ВСНХ и ОГПУ от 15 мая 1930 г. в их работе использовались специалисты, арестованные за «контрреволюционную деятельность». Эту дату можно считать днём рождения «шарашек»34. Разработкой секретной телефонии занимались будущие академики В.А. Котельников и А.Л. Минц, профессора К.П. Егоров, В.К. Виторский. Точкой отсчёта стал 1930 г., когда к работе в наркомате почт и телеграфа приступил Котельников. В 1938–1939 гг. в ЦНИИ наркомата связи под его руководством появились две лаборатории – по засекречиванию телеграфной и телефонной информации. К концу 1930-х гг. секретной телефонией занимались уже несколько предприятий: НИИ наркомсвязи, НИИСТ Красной армии, завод им. Коминтерна, завод «Красная Заря» (Ленинград), НИИ связи и телемеханики Военно-морского флота, НИИ № 20 наркомата электропромышленности, а также лаборатории НКВД35. В 1938 г. создана Центральная лаборатория оперативной техники (ЦЛОТ) в составе двух отделений36.
34. В сентябре 1938 г. в структуре НКВД для использования заключённых, имевших специальные технические знания, при выполнении научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ был создан Отдел особых конструкторских бюро (4-й спецотдел).

35. Калачёв К.Ф. В круге третьем…

36. Спецтехника на защите государства… С. 39.
19 С начала 1930-х гг. в 8-м управлении Генштаба РККА велась работа по созданию шифровальной аппаратуры. Одной из них стала громоздкая и не очень надёжная ШМВ-1 (шифрмашина И.П. Волоска). Она работала по принципу наложения гаммы (случайной последовательности знаков) на комбинацию знаков открытого текста, что в итоге создавало неразборчивую криптограмму, взломать которую по тем временам было практически невозможно. В 1934 г. разработали и запустили в производство шифрмашину В-4. В 1939 г. инженер Н.М. Шарыгин провёл серьёзную модернизацию В-4, создав по сути новый аппарат – М-100 «Спектр». В нём реализован шифр гаммирования, заключавшийся в непосредственном наложении на знаки открытого текста знаков гаммы, наперфорированных на бумажную ленту по двузначному коду. М-100 активно использовалась во время боевых действий в районе Халхин-Гола (1939) и советско-финляндской войны (1939–1940)37. Через некоторое время создали более совершенную машину М-101, а к 1941 г. – К-37 (шифровальный аппарат для среднего звена), работавшую на многоалфавитном шифровании и частично заменившую применявшийся в армии командирский код.
37. Шифровальная техника Советского Союза. Русские «Энигмы». Ч. 5 (URL: >>>>
20 До начала Великой Отечественной войны шифраппаратуру изготовлял 69-й отдел завода № 209 наркомата судостроительной промышленности, в котором числились около 160 рабочих и инженерно-технических работников (из них 8 конструкторов) и около 100 единиц станков. Им проектировалась и изготовлялась аппаратура кодирования телеграфных сообщений для Генштаба и Главного управления связи РККА: С-308 для аппарата Бодо, С-309 для советского телеграфа СТ-35, С-307 (полевая шифрующая приставка к телеграфному аппарату с питанием от аккумулятора), С-306 для присоединения к классическому аппарату Морзе (питание от сети), К-37 (компактный аппарат, работающий на многоалфавитном шифровании), 1001 (шифрмашина правительственной связи), СТ-35 (ленточный стартстопный38 телеграф). Активные меры по развитию системы защиты информации, развитию науки и техники, а также деятельность политической и научно-технической разведки по добыванию научно-технической информации заложили фундамент системы шифрования и дешифрования. Однако всё же ощущалось отставание разработок от уровня Англии, Германии, США, связанное прежде всего с тем, что в советских структурах не имелось высококвалифицированных математиков39.
38. Название принципа работы появилось из-за того, что механизмы передатчика и приёмника пускались в ход одновременно при передаче каждого знака телеграммы, после чего останавливались. При передаче следующего знака они запускались вновь. Пуск в ход это «старт», остановка – «стоп».

39. 50 лет Институту криптографии, связи и информатики… С. 14.
21 Советская криптография в период Великой Отечественной войны. Война явилась серьёзным испытанием для подразделений шифрования и дешифрования, обеспечения правительственной связи и защиты информации. Особое внимание уделялось сокрытию мероприятий Генерального штаба Красной армии и Ставки Верховного Главнокомандования (ВГК) по планированию, подготовке и ведению стратегических операций. Эффективность этой деятельности, её влияние на ход и исход событий на фронтах во многом зависели от оперативности разведки, полноты, достоверности и своевременности получения информации.
22 Соответствующие подразделения НКВД и ГРУ обеспечивали Ставку, Генштаб, командование фронтов безопасной связью и важной информацией о намерениях противника. В структуре НКВД работали спецотделы: 2-й (оперативной техники, начальник Е.П. Лапшин), 4-й (особое техническое бюро, ВЧ-связь, начальник В.А. Кравченко) 5-й (шифровальный, начальник И.Г. Шевелев). 3 ноября 1942 г. на базе 5-го спецотдела было создано 5-е (шифровальное) управление НКВД. В состав 4-го спецотдела вошли три радиолаборатории (со штатом 356 человек и всем лабораторным оборудованием), созданные ещё в 1929–1931 гг. для обеспечения оперативной и специальной техникой подразделений органов безопасности40: в пос. Кучино, занимавшаяся разработкой и изготовлением радиопеленгаторных, радиоприёмных и звукозаписывающих устройств (210 человек); в Москве (на ул. Спиридоновка), занимавшаяся разработкой и изготовлением агентурных приёмопередающих станций и аппаратурой для спецслужб литер «Н» и «М» (110 человек); в Ленинграде (эвакуированная в Свердловск), занимавшаяся той же тематикой, что и предыдущие (36 человек). Их вскоре объединили в единую Центральную радиолабораторию (ЦРЛ) (7-е отделение 4-го спецотдела НКВД, начальник Ф.Ф. Железов). С 1941 г. в ней работал талантливый инженер Л.С. Термен.
40. Спецтехника на защите государства… С. 60.
23 Для подготовки криптографов в августе 1940 г. при 7-м отделе ГУГБ НКВД была создана одногодичная криптографическая школа особого назначения, после начала войны переведённая в Уфу. В 1942 г. на базе школы и 3-го учебного отделения Высшей школы Генштаба организована Специальная школа 5-го управления НКВД с 10-месячным сроком обучения. Кроме того, появились четыре школы по подготовке радиоспециалистов: в Ленинграде (на 1200 человек), Москве, Горьком и Воронеже (на 1 тыс. человек каждая). В армии вводился запрет на использование связистов не по специальности. Командирам частей и соединений предписывалось в 5-дневный срок возвратить квалифицированных связистов (инженеры, техники, радисты-слухачи и операторы, телеграфисты, работавшие на аппаратах Бодо, СТ-35 и др.) в профильные части.
24 В октябре 1941 г. лабораторию Котельникова эвакуировали в Уфу, значительную часть документации и макетов уничтожили. В 1941–1946 гг. лаборатория несколько раз реорганизовывалась, передавалась в различные ведомства, что оказывало негативное влияние на её работу. Несмотря на это, по итогам 1942 г. за разработку новой аппаратуры связи руководителя и инженеров наградили Сталинской премией.
25 Для объединения усилий шифровальных и дешифровальных подразделений армии и органов госбезопасности в ноябре 1942 г. на основе 5-го спецотдела НКВД и дешифровальной службы41 военной разведки Красной армии организовали 5-е управление (шифровально-дешифровальное) НКВД. Из НКО туда перевели опытных криптографов М.С. Одноробова, Н.В. Пишенина, В.С. Полина, Г.И. Пондопуло, М.И. Соколова, А.Ф. Яценко и др.
41. С 23 ноября 1942 г., согласно приказу НКО СССР № 00222 о реорганизации ГРУ Генштаба Красной армии, дешифровальная служба военной разведки и восемь отдельных радиодивизионов особого назначения передавались в состав НКВД.
26 Накануне и в годы войны важнейшим средством связи являлись телеграфные аппараты Бодо42, допускались переговоры и телеграммы открытым текстом, но с применением при этом кодированных карт и таблиц позывных. Первые дни и недели ведения боевых действий показали, что управление войсками ведётся неудовлетворительно, работа связи организована плохо, телефонная связь ненадёжна. В огромном потоке документов, часто не имевших оперативного значения, тонули важнейшие приказы, директивы и распоряжения, с большим опозданием (на 8–10 часов) попадавшие в подчинённые штабы, что зачастую приводило к срыву намеченных операций. 23 июля 1941 г. вышел приказ НКО № 0243 «Об улучшении работы связи в Красной армии»43, в соответствии с которым командирам и комиссарам частей и соединений, военным советам армий и фронтов предписывалось немедленно обеспечить полное использование радиосредств для управления войсками с обязательным соблюдением секретности передачи данных. Однако первое время части и соединения РККА, ВМФ, НКВД и НКГБ не имели достаточного количества радиостанций, телефонных и телеграфных аппаратов44. Постановление ГКО от 9 августа 1941 г. «Об обеспечении Красной армии средствами связи» дало соответствующие поручения ряду наркоматов45. Однако и эти меры не смогли решить проблему46. Поэтому постановлениями ГКО в 1942 г. регулярно регламентировались следующие вопросы: организация правительственной высокочастотной связи между Москвой и штабами фронтов, производство аппаратуры ВЧ-связи, войсковых радиостанций, телеграфных аппаратов Бодо и автоматики Бодо, производство и поставки средств и имущества связи для различных ведомств, 5-го (шифровального) управления НКВД47. В 1943 г. ГКО обращал внимание на необходимость обеспечения высококачественными проводами для ВЧ-связи Ставки со штабами фронтов и армий48. Тогда же неоднократно принимались постановления об оснащении радиоаппаратурой и имуществом связи 5-го (шифровального) управления НКГБ49.
42. Бодо – телеграфный аппарат, изобретённый в 1872 г. французом Ж.Э. Бодо. Аппарат позволял по одной линии вести передачу нескольких телеграмм одновременно, причём получение данных происходило уже не в виде точек и тире (до того все подобные системы базировались на азбуке Морзе), а в виде букв латинского и русского (после тщательной доработки отечественными специалистами) языка. Аппарат Бодо и другие созданные по его принципу устройства получили название стартстопных. В 1940-х гг. в СССР использовались аппарат Бодо и буквопечатающее устройство типа 2БД-41 двукратного телеграфирования.

43. ЦА МО РФ, ф. 4, оп. 11, д. 65, л. 165–169.

44. Так, обеспеченность радиосетей Генштаба аппаратами Бодо составляла 69%, СТ-35 – 35%, телефонными аппаратами – 47% (Оборонно-промышленный комплекс СССР в годы Великой Отечественной войны. Т. 5. Ч. 1. С. 61).

45. Там же. С. 145–146.

46. На 1 декабря 1941 г., когда шла битва за Москву, войска связи Западного фронта были обеспечены телефонным кабелем на 36%, аппаратами СТ-35 – на 35–58% и Бодо – на 85% (Там же. С. 61).

47. РГАСПИ, ф. 644, оп. 1, д. 24, л. 45–46, 93–103; д. 33, л. 27–42; д. 45, л. 169–196; д. 52, л. 52–55; д. 61, л. 108–134; д. 64, л. 25–33; д. 65, л. 80–82; д. 73, л. 54–55; д. 80, л. 8–39.

48. Там же, д. 85, л. 46–63; д. 127, л. 149–152.

49. Там же, д. 121, л. 143–144; д. 212, л. 5–8.
27 В 1942 г. сотрудники подразделений дешифровальной службы ГРУ вскрыли основные немецкие и японские системы общевойсковых, политических и дипломатических шифров, а также 75 шифров немецкой разведки и воинских соединений противника. В результате удалось прочитать более 50 тыс. телеграмм противника, что позволило установить места дислокации свыше 100 штабов соединений и раскрыть нумерацию 200 отдельных батальонов и других частей германской армии. В период Сталинградской битвы удалось получить информацию о составе группировки германских войск (6-й полевой и 4-й танковой армиям), действовавших перед Юго-Западным, Донским и Сталинградскими фронтами. В числе трофеев битвы оказались 696 радиостанций и 933 телефонных аппарата противника, коды 6-й полевой армии, а также три шифратора «Enigma». Советские контрразведчики выявили среди военнопленных несколько разведчиков и шифровальщиков, которых привлекли к сотрудничеству. Вступление РККА в 1944 г. на территорию иностранных государств потребовало дополнительных усилий по обеспечению маскировки и затруднению прослушивания оперативных телефонных разговоров штабов фронтов, армий и корпусов. На территории, занятой советскими войсками, устанавливался контроль за телеграфно-телефонной линией, радио и почтовой связью50.
50. Там же, д. 214, л. 123–128; д. 301, л. 114–115; д. 324, л. 121; д. 397, л. 140–145; д. 387, л. 89–90.
28 К началу войны в ЦНИИС наркомата связи разработали и изготовили несколько образцов аппаратуры засекречивания телефонных переговоров, основанной на частотно-временных преобразованиях речевого сигнала. В лаборатории Котельникова к концу 1941 г. изготовили и испытали лабораторные макеты отдельных основных узлов аппаратуры «Соболь-П»: частотных перестановок с инверсией спектра, временных перестановок, шифратора на базе трансмиттера и пятирядной перфорированной телеграфной ленты, а также макет генератора, создающего гамму управления перестановками частотных полос и временных отрезков51. Совершенствование шифровальной техники привело к созданию электрической машины предварительного шифрования М-150 (1945), на основе которой были созданы машины М-152, М-153, М-161 для министерств иностранных дел и внешней торговли СССР. В общей сложности на линиях связи между Ставкой и командующими фронтов и армий использовались более 2 тыс. аппаратов засекречивания.
51. Калачёв К.Ф. В круге третьем…
29 Наряду с разработкой шифровальной аппаратуры велось совершенствование и средств связи. Так, в течение 1941–1942 гг. под руководством Термена разработана серия радиопередатчиков «Белка», «Набла», «Марс», «Тюлень», которые активно использовались в оперативных подразделениях и войсках НКВД, а также в партизанских отрядах. Различные варианты радиостанций – чемоданный, десантный, унифицированный – оказались настолько надежны и удобны, что их заказывали Центральный штаб партизанского движения, ГРУ52. Новое направление оперативной связи появилось в ЦРЛ – система «Интеграл» для городской радиотелефонной связи из легковой автомашины и радиостанция «Стрела» с дальностью связи до 3 тыс. км для связи правительственных поездов с Москвой. Эта аппаратура обеспечила высоконадёжную радиосвязь во время проведения Тегеранской конференции и в оперативных поездках на Северный Кавказ. Виднейшие советские военачальники высоко оценивали работу правительственной связи.
52. РГАСПИ, ф. 644, оп. 1, д. 165, л. 29–39; ГА РФ, ф. 9401, оп. 3, д. 93, л. 66–99; Спецтехника на защите государства… С. 60–62.
30 Таким образом, нападение Германии на Советский Союз стимулировало развитие шифровальной и специальной техники, средств правительственной связи и новых технологий. Для этого были объединены усилия шифровальных и дешифровальных подразделений РККА и отечественных органов госбезопасности, а также представителей шифровальной службы НКВД–НКГБ и коллективов разработчиков аппаратуры шифрования. По окончании войны в целях использования передового опыта радиотехнической и электропромышленности Германии и Австрии и для создания современной производственной базы на советских заводах, занимавшихся изготовлением шифровальной аппаратуры и радиостанций, по программе репарации с предприятий, научно-исследовательских институтов и складов вывозились оборудование связи, образцы новейшей радиотехнической аппаратуры, материалы, технические архивы и библиотеки53. Так, в соответствии с постановлениями ГКО 1945 г. из Германии вывезли: на завод № 672 – оборудование по производству телеграфной аппаратуры с немецкого телеграфного завода фирмы «Лоренц» (Кюстрин); оборудование по производству телеграфной аппаратуры с завода «Верне Верке Т» фирмы «Сименс Гальске» в Берлине (Хозельхорст) (498 ед.); на завод № 697 – оборудование по производству аппаратуры дальней связи с телефонного и приборостроительного заводов в Берлине (Сименсштадт); на завод № 203 – оборудование по производству танковых и пехотных радиостанций с завода концерна «АЕГ-Саксен Верке» в районе г. Дрездена (Нидрезедлиц); на завод № 210 – оборудование по производству радиоаппаратуры с завода фирмы «АЭГ» (Берлин)54.
53. РГАСПИ, ф. 644, оп. 1, д. 378, л. 10, 112; д. 401, л. 144–146; д. 406, л. 44–45; д. 414, л. 74–76; д. 421, л. 27–30; и др.

54. См.: Тихонов С.Г. Оборонные предприятия СССР и России. Т. 1–2. М., 2010.
31 Шифровальное дело в 1950–2000-х гг. Во второй половине 1940-х гг. Сталин предпринял ряд мер, направленных на ослабление влияния ведомства госбезопасности. Первым шагом стало выделение в мае 1947 г. из структуры МГБ политической разведки, объединение её с военной разведкой55 и образование на их основе самостоятельного ведомства – Комитета информации при СМ СССР (1947–1949, в 1949–1951 – Комитет информации при МИД СССР)56. Осенью 1949 г. из ведения МГБ изъята шифровально-дешифровальная служба. 19 октября того года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о коренной перестройке Специальной (шифровальной) службы МГБ СССР и создании Главного управления специальной службы (ГУСС) при ЦК ВКП(б), в состав которого вошли бывшие 6-е управление МГБ и ДРС Генштаба. ГУСС заложило основы исследований и теории проектирования шифровальных систем широкого профиля, способствовало развитию экспериментальной и производственной базы для выпуска аппаратуры засекречивания: появились новые идеи и методики, давшие значительный эффект при дешифровании дисковых шифраторов с использованием как специализированных ЭВМ, так и ЭВМ общего назначения.
55. В 1949 г. военная разведка вернулась в систему Минобороны.

56. В 1951 г. разведывательная работа из МИД была возвращена в МГБ.
32 После смерти Сталина задачи развития шифровального и дешифровального дела замкнул на себя КГБ. В его структуре появились: в 1954 г. – 8-е главное управление (шифрование и дешифрование), в 1973 г. – 16-е управление (радиоэлектронная разведка и радиоперехват). В 1959 г. на базе 2-го (применение оперативной техники), 3-го (изготовление средств тайнописи, экспертиза документов), 4-го (радиоконтрразведка), 5-го (изготовление оперативной техники) и 6-го (перлюстрация почтовой и телеграфной корреспонденции) спецотделов создали Оперативно-техническое управление (ОТУ), которое просуществовало вплоть до расформирования КГБ в конце 1991 г. Оно являлось головным подразделением по проектированию, разработке, производству и эксплуатации специальных технических средств. В нём сосредоточивались достижения научной мысли, высочайших технологий, уникальные технические решения. ОТУ внимательно присматривалось к новинкам в области создания специальной техники за рубежом и стремилось использовать всё наиболее ценное. Среди его продукции было сравнительно немного технических средств, разрабатывавшихся и производившихся большими партиями, сериями. Часто они представляли собой единичные изделия, предназначенные для решения строго определённых оперативных задач. Продукция этого управления носила сугубо секретный характер. Утечка информации приводила к тому, что противник разрабатывал меры противодействия и тем самым лишал эффективности технические возможности КГБ. В то же время ОТУ делился своими новинками с гражданскими отраслями промышленности, не требуя ничего взамен: коммерческой практики в те времена не существовало. Без его изделий ни разведка, ни контрразведка, ни другие подразделения Комитета, ни пограничные войска не могли решать стоявшие перед ними задачи57.
57. Крючков В.А. Личное дело. Ч. 1. С. 343.
33 26 апреля 1967 г. коллегия КГБ приняла решение «О внедрении электронных вычислительных машин для механизации и автоматизации аналитической работы в системе КГБ». Началось создание автоматизированной системы информационного обеспечения (АСИО) органов и войск КГБ, а также формирование в оперативных подразделениях группы разработки и группы управления разработками задач. Для решения указанных проблем в 1969 г. в ОТУ создали специальный Научно-исследовательский институт (НИИАИ). Началось построение, проектирование и исследование автоматизированных систем КГБ, а также изучение и применение математических методов в информационно-аналитической работе58.
58. См.: 50 лет Институту криптографии, связи и информатики… С. 66–67.
34 20 ноября 1967 г. 2-й отдел ОТУ выделили в самостоятельный 12-й отдел КГБ (прослушивание телефонов и помещений). Речь идёт о слуховом техническом контроле, используемом органами госбезопасности при проведении оперативно-розыскных мероприятий. О работе этого отдела ходило много домыслов, его работу преподносили как «тотальный контроль» органов госбезопасности над советскими гражданами и иностранцами. Однако технические возможности отдела в конце 1980-х гг. ограничивались контролем одновременно не более 2 тыс. абонентов.
35 Необходимо обратить внимание на организованное взаимодействие сотрудников 2-го и 8-го главных и 16-го управлений КГБ. Так, посты радиоэлектронной разведки59 16-го управления за рубежом фиксировали и обрабатывали не только «открытые» сообщения, но и шифровки иностранных внешнеполитических ведомств и разведок. Криптографы 8-го ГУ взломали многие используемые иностранными дипломатическими ведомствами шифросистемы. Так, в годовом отчёте КГБ, адресованном Н.С. Хрущёву и датированном началом 1961 г., говорится, что в 1960 г. управление расшифровало 209 тыс. дипломатических телеграмм, посланных представителями 51 государства. В структуры ЦК (главным образом, несомненно, в международный отдел) переданы не менее 133 200 перехваченных телеграмм. К 1967 г. КГБ смог раскрыть 152 шифра, использовавшихся 72 странами60. Подразделения, занимавшиеся дешифровкой сообщений иностранных государств, активно использовали результаты деятельности советских контрразведывательных подразделений, которые проникали в шифровальные комнаты иностранных посольств, вскрывали там сейфы и добывали секретные документы, в том числе снимали копии с шифрблокнотов посольских резидентур61.
59. Подробнее о постах радиоразведки за рубежом см.: Структура центрального аппарата КГБ СССР (URL: >>>>

60. Там же.

61. Во время одной из таких тайных операций, проникнув в шифровальную комнату и вскрыв сейфы, сотрудники КГБ увидели, что блокноты имеют спецзащиту от постороннего вскрытия – особую вышивку по краям. Взяв один, они вернулись в резидентуру, где в течение дня учились делать такую же вышивку. На следующую ночь пришлось снова пробираться в посольство, вскрывать блокноты, копировать содержимое и сшивать их заново (Удилов В.Н. Записки контрразведчика… С. 93, 112–114).
36 Перед советскими контрразведчиками ставились задачи по добыванию шифров разведок стран главного противника: США, стран, входивших в НАТО, Франции, Японии, Китая и Израиля. Например, генерал В.Н. Удилов, работавший заместителем начальника 2-го ГУ КГБ, подробно описывает, как в 1960-х гг. контрразведчики при содействии болгарских коллег проводили уникальные операции по проникновению в посольство Италии в Софии и снятию копий с шифрблокнотов «Калабрия» и «Сардиния», одна из систем которых обслуживала отдел информации НАТО62. Итоги работы контрразведки изложены в докладе, направленном в ЦК КПСС в мае 1968 г. КГБ смог добыть шифры семи капиталистических стран, а также внедрил радиотехнику прослушивания на 36 объектах, представляющих интерес для разведки. Его работники добыли шифры и коды 11 посольств капиталистических стран, что позволило дешифровать их переписку. Специальная служба КГБ осуществляла перехват шифрованной переписки более 2 тыс. действующих радиостанций из 115 стран мира. Радиоконтрразведывательные подразделения разрабатывали 24 радиоцентра разведывательных органов капиталистических стран, которые обеспечивали связь со 108 агентурными точками.
62. Там же. С. 96–99.
37 Всего в 1967 г. вскрыто 11 шифрсистем, дешифровано более 188 тыс. телеграмм. Криптографами КГБ создано для министерств и ведомств Советского Союза 217 кодов и других средств ручного шифрования, изготовлено более 1,2 млн ключевых и перешифровальных блокнотов, около 30 тыс. экземпляров кодов и кодовых таблиц и более 305 тыс. экземпляров других спецдокументов63. По утверждению агента британской разведки, бывшего сотрудника 16-го управления КГБ СССР В.Б. Макарова, с 1980 по 1986 г. в число европейских государств, дипломатическая переписка которых расшифровывалась с той или иной частотой, входили Греция, Дания, Италия, Финляндия, Франция, ФРГ, Швеция и Швейцария. Ежедневно подборку наиболее интересных сообщений читали Л.И. Брежнев и несколько членов Политбюро, а также начальники 1-го и 2-го управлений КГБ. По оценкам отдельных западных экспертов, Москва частично или полностью могла читать дипломатическую переписку примерно 70 стран мира64.
63. Политбюро и органы государственной безопасности. С. 738–749.

64. См.: Структура центрального аппарата КГБ СССР.
38 8-е ГУ КГБ осуществляло шифрованную переписку центра с местными органами, а также разведки с зарубежными резидентурами. Оно располагало технической и научной базой, отработанной системой шифрсвязи, которая полностью гарантировала секретность и бесперебойную круглосуточную работу на любом удалении от центра. Получить доступ к шифрованной переписке можно только агентурным путём. Особенно тяжёл труд радистов и шифровальщиков за рубежом. Один, два, максимум три человека обеспечивали связь с центром в любое время суток на любой удалённости. Условия работы были нелёгкими, а жизнь – полной неудобств и лишений из-за необходимости соблюдения строгого режима, поскольку к шифровальщикам иностранные разведки проявляли повышенный интерес65.
65. Крючков В.А. Личное дело. Ч. 1. С. 337.
39 21 июня 1973 г. из состава 8-го ГУ выделилось самостоятельное 16-е управление (электронная разведка, радиоперехват и дешифровка), обладавшее наибольшим интеллектуальным потенциалом для решения технических и научных задач. Оно занималось съёмом открытой и закрытой информации, решало сложнейшие задачи по проникновению в интересующие Советский Союз объекты других стран. На счету специалистов управления немало изобретений высочайшего уровня. В нём работали крупные специалисты, составлявшие гордость советской науки и техники. Подразделение имело широкие связи с промышленностью, научными учреждениями, использовало их потенциал и помогало последним решать научно-технические задачи. Это было одно из подразделений Комитета, искавших оптимальные пути к разгадке научно-технических головоломок для обеспечения безопасности СССР в условиях холодной войны66. В подчинении у начальника управления находились посты радиоэлектронной разведки КГБ, размещённые за рубежом. Большинство из них находились на территории дипломатических миссий и подчинялись резидентам внешней разведки. Основная задача таких постов заключалась в перехвате с помощью специальных технических средств сообщений, передававшихся по закрытым каналам местной связи. Все добытые таким образом данные сотрудники постов радиоэлектронной разведки передавали в управление, которое занималось их дальнейшей обработкой. Посты радиоэлектронной разведки работали в связке с 16-м отделом 1-го ГУ КГБ, который специализировался на вербовке иностранных шифровальщиков и проникновении в шифровальные органы67.
66. Там же. С. 337–338.

67. Структура центрального аппарата КГБ СССР.
40 Конечно, для столь напряжённой работы необходимы были квалифицированные кадры. 10 сентября 1946 г. приказом МВД СССР в составе 4-го спецотдела организовывалась лаборатория специальной техники. Для её укомплектования подобрали 15 высококвалифицированных специалистов из числа арестованных (спецконтингент). Они проектировали оборудование, размещение отраслевых лабораторий в главном корпусе, разрабатывали вопросы, связанные с тематикой основных работ по оснащению органов и войск МВД спецаппаратурой. Рабочей площадкой для лаборатории стали переданные ей здания и территория Марфинской детской колонии (Ростокинский район Москвы)68. В историографии лаборатория получила наименование «Марфинская шарашка». Для ремонтно-строительных работ отобрали 150 человек из числа военнопленных и интернированных немецких специалистов. Они также использовались для разбора архивов берлинских лабораторий «Philips»69. Для подготовки к установке в цехах лаборатории и в помещениях отраслевых лабораторий производственного оборудования сформировали техническую группу из 10 вольнонаёмных техников и механиков. В главном корпусе на время выполнения ремонтных работ организовали лагерь заключённых строителей численностью 450–500 человек70. На строительные работы МВД израсходовало 2 млн руб., в 1947 г. в лабораторию из Германии завезли часть лабораторного и производственного оборудования.
68. ГА РФ, ф. Р-9401с, оп. 1, д. 761, л. 204.

69. Об использовании немецких специалистов в Марфинской лаборатории см.: Копелев Л.З. Утоли мои печали. Гл. 1: Марфинская шарашка.

70. ГА РФ, ф. Р-9401сч, оп. 1сч, д. 2706, л. 316–317.
41 Однако в результате межведомственной борьбы 21 января 1948 г. СМ СССР принял постановление, в соответствии с которым Марфинская лаборатория со всем оборудованием, измерительной техникой, хозяйственным инвентарём, наличным составом сотрудников и заключённых передавалась в ведение МГБ (Отдел оперативной техники)71. Уже в конце 1948 г. специалисты Марфинской лаборатории создали систему шифрования импульсов речи. Разработку шифраторов для таких систем, которые могли производиться только криптографическими методами, могли вести только специалисты-криптографы, однако таковых в лаборатории не оказалось. В связи с этим в марте 1949 г. на временную работу туда перевели И.Я. Верченко, Н.А. Тюрина и Л. Дайчика, работавших над конструированием и оценкой стойкости шифраторов72.
71. Там же, ф. Р-5446, оп. 3ас, д. 68, л. 70–71.

72. Калачёв К.Ф. В круге третьем…
42 Одновременно с созданием ГУСС в октябре 1949 г. при нём создали Школу криптографов. Это был первый и единственный в СССР вуз такого профиля73. В нём велись теоретическое обучение и практические занятия с использованием телеграфных аппаратов Бодо и СТ-35, трофейной машины «Enigma» и шифровальной приставки «Werner», а также отечественных шифрмашин. Кроме того, для обеспечения специалистами по разработке и производству специальной аппаратуры на всесоюзном уровне готовились инженерные кадры в высших и средних специальных учебных заведениях. На старших курсах втузов формировались группы подготовки специалистов по шифрующей, засекречивающей и маскирующей аппаратуре для министерств промышленности средств связи и госбезопасности74. Для этого были разработаны фундаментальные учебники криптографии75.
73. В 1953 г. школу преобразовали в Высшую школу криптографов 8-го управления МВД СССР, в 1954 г. – в Высшую школу криптографов 8-го Главного управления КГБ при СМ СССР, в 1960 г. – в факультет специальных технических служб Высшей школы КГБ, в мае 1962 г. – в Технический факультет Высшей школы КГБ. С 1992 г. это Институт криптографии, связи и информатики.

74. В 1949/50 учебном году в таких группах подготовлено 10 специалистов, а начиная с 1951 г. – 30 специалистов ежегодно.

75. Учебник криптографии. Ч. 1. Соколов М.И. Курс раскрытия шифров замены, гаммирования и перестановки. М., 1954; Ч. 2. Курс раскрытия кодированных текстов и их усложнений / Под ред. Б.А. Аронского. М., 1954.
43 С учётом возрастающего использования достижений науки и техники в деятельности разведок ведущих иностранных государств руководство КГБ принимало меры по укреплению кадрами своих оперативно-технических служб. В 1961–1962 гг. в них приняли на работу почти 2 тыс. специалистов из различных областей знания. Большая группа сотрудников без отрыва от работы проходила обучение в высших и средних технических учебных заведениях, заочных аспирантурах и на различных курсах повышения квалификации. В январе 1963 г. в оперативно-технических службах КГБ работало 36 кандидатов наук, свыше 1 500 инженеров, математиков и других высококвалифицированных специалистов76.
76. Политбюро и органы государственной безопасности. С. 728.
44 В 1950–1960-х гг. развитие подразделений шифрования и дешифрования, создание и использование оперативной техники и правительственной связи вышло на новый уровень. Усовершенствовались технические средства, выпускалось новое оборудование, разрабатывались новые методики. В Марфинской лаборатории разработали телефонную шифровальную аппаратуру гарантированной стойкости (АГС) М-803-5 и временной стойкости мозаичного типа на временных и частотных перестановках отрезков речевой информации (АВС) М-503-2. Она обеспечила защиту переданной информации на некоторый интервал времени, в течение которого противник мог осуществить восстановление шифрованной информации за счёт подбора перетасованных в соответствии с работой шифратора отрезков телефонной информации, что обеспечило защиту большого количества внутрисоюзных линий связи. В 1950-х гг. указанные типы аппаратуры доработали и приспособили для различных условий применения: АГС – «Ландыш», «Восток», С-32, М-32, П-32, «Лагуна», «АВС-Алмаз», «Лиана», «Сирень», «Прибой».
45 Первые типы аппаратов предварительного шифрования (АПШ) строились в виде дисковых шифрмашин, реализующих шифр колонной замены знаков алфавита: М-125 («Фиалка»); М-130 («Коралл»); М-131 («Гвоздика»). В 1950-х гг. разработаны типы аппаратуры для различных условий применения. В числе засекречивающей аппаратуры с реализацией шифра колонной замены: М-13, ТС-25, ТС-26, Т-201, Т-202. Синхронная засекречивающая телеграфная аппаратура с оригинальной конструкцией дисков для быстрой сены ключей: Т-204 и Т-205. Фототелеграф: «Рулон» и «Старт». В 1961 г. завершена разработка электронной телеграфной аппаратуры шифрования Т-206, ставшей родоначальником класса такого рода устройств, действующего до настоящего времени. В дальнейшем в связи с изменением элементной базы разработана аппаратура М-208. Различные виды аппаратуры модифицировались для различных условий применения: радиослуховая (Т-620, Т-225, Т-600 и Т-228); электронная автоматизированная аппаратура шифрования и передачи телеграфной информации и команд боевого управления с полуавтономным шифратором для связи с береговыми командными пунктами, надводными и подводными кораблями с учётом мер радиоэлектронной борьбы (Т-605). Для защиты командно-программной, телеметрической и специальной информации в 1960–1970-х гг. использовалась шифровальная аппаратура космических радиолиний: «Ветер», «Грим», «Дуб», «Муравей-М».
46 В 1970-е гг. началось активное применение интегральных микросхем (ИМС), что подтолкнуло разработку нового поколения АПШ с криптографическими алгоритмами «Уран» и Фиалка», отличавшейся меньшей массой и энергопотреблением шифратора при одновременном увеличении функциональных возможностей и надёжности. Шло массовое перевооружение министерств и ведомств, использующих АПШ, аппаратурой нового поколения: М-171, М-201, М-21, М-205 (аппаратура типа «Уран», М-424(М), М-425 («Фиалка-5»), а также М-125 («Фиалка-3»). Телеграфная аппаратура шифрования строилась на интегральных микросхемах средней степени интеграции, отличавшихся меньшими габаритами и стоимостью. В 1980-х гг. на смену ИМС малой и средней степени интеграции стали поступать большие интегральные схемы частотного применения, что позволило усилить тематические качества АПШ, расширило его функциональные возможности и повысило потребительские качества. В эксплуатацию введена новая перспективная криптографическая схема – аппаратура М-204М («Стратегия-2м»).
47 В конце августа 1991 г. началась коренная реорганизация советских спецслужб, существенным образом затронувшая и структуры, занимавшиеся вопросами организации правительственной связи, шифрованием, дешифрованием, радиоразведкой. 29 августа на базе Управления правительственной связи, 8-го ГУ и 16-го управления КГБ был создан Комитет правительственной связи при Президенте СССР (председатель А.В. Старовойтов). После образования на основе бывших подразделений шифрования, дешифрования и правительственной связи КГБ Федерального агентства правительственной связи и информации (ФАПСИ) при Президенте РФ вопросами шифровальной и специальной связи в контрразведке занималось Управление шифровальной и специальной связи ФСК–ФСБ России (1993–2003). Указом Президента № 308 от 11 марта 2003 г. «О мерах по совершенствованию государственного управления в области безопасности Российской Федерации» ФАПСИ было упразднено, все его функции, личный состав, техника и имущество распределялись между ФСБ, Службой внешней разведки и Службой специальной связи и информации при Федеральной службе охраны. В структуре ФСБ появились Управление специальной связи Научно-технической службы и Центр безопасности связи, которые в 2007 г. объединились в Центр защиты информации и специальной связи (8-й Центр) ФСБ.
48 Тем временем в 1990-х гг. состоялся переход с микросхем на жёсткой логике на микропроцессорную элементную базу. Это позволило существенно уменьшить габариты и вес аппаратуры, размещать её непосредственно у абонентов. На её основе для работы в стационарной сети и сети подвижной радиосвязи создан комплекс аппаратуры линейного и абонентского шифрования «Разбег», обеспечивавший высоконадежное шифрование и высококачественное преобразование речи. В качестве речепреобразующего устройства использовался вокодер с линейным предсказанием. Тем временем бурное развитие информационных технологий в автоматизированных системах управления и связи вызвало необходимость сопряжения АПШ со средствами автоматизации (ПЭВМ, локальные сети), а также с каналообразующей аппаратурой. В конце 1990-х – начале 2000-х гг. появилась аппаратура М-207 («Артист»), М-280 («Юрист», М-427 и М-428 («Дервиш»), М-227 («Засека-АКШ»), М-229 («Шпага»), которая применяется на линиях связи в настоящее время, а также миниатюрные АПШ, предназначенные для эксплуатации оперативными сотрудниками силовых ведомств (ФСБ, ГРУ) вне помещений шифровальных органов. Изготовлением спецтехники в 1993–2004 гг. занималось Управление научно-технического обеспечения ФСК–ФСБ, с 2004 г. – Центр специальной техники ФСБ, имеющий большое будущее при одном условии – вбирать отечественный и зарубежный опыт, находиться в поиске научных и технических решений всякий раз на более высоком уровне.
49 Подводя итоги, отметим, что история становления и развития отечественных специализированных криптографических структур, обеспечения их кадрами и техникой, демонстрирует тесную взаимосвязь с тенденциями развития органов госбезопасности и направлениями государственной научно-технической политики. Созданный для обеспечения режима секретности в реализации линии партии Специальный отдел при ВЧК сохранял привязку к аппарату «боевого отряда партии», успешно отбивая атаки в межведомственных боях. Однако попытки выстроить слаженно работающую структуру часто наталкивались на кадровые проблемы и технические сложности, не позволявшие показывать высокие результаты. 1930-е гг. и период Великой Отечественной стали для развития криптографической службы переломными: привлечение талантливых специалистов из числа репрессированной технической интеллигенции, определённые успехи советской разведки и контрразведки в деле перехвата шифров и радиограмм, ознакомление с зарубежными технологиями после победы в войне сыграли значительную роль в преодолении ресурсных проблем. Всё это создало предпосылки для дальнейшего интенсивного развития отрасли в 1950–1970-х гг.
50 При этом пример Марфинской лаборатории МВД показывает, что органы государственной безопасности не являлись монополистами в вопросах организации научно-технической деятельности в области криптографии. Напротив, послевоенный период явно демонстрирует их подчинённую роль по отношению к ЦК партии. Успешное окончание войны и послевоенные репрессии не привели к значительному расширению влияния МГБ. Межведомственная конкуренция, ярко проявившаяся в истории с «шарашкой», оставалась одной из ключевых характеристик работы советского государственного аппарата.

Библиография

1. «Огненная дуга»: Курская битва глазами Лубянки / Сост. А.Т. Жадобин, В.В. Марковчин, В.С. Христофоров. М., 2003. С. 307.

2. 50 лет Институту криптографии, связи и информатики (Исторический очерк) / Отв. ред. Б.А. Погорелов. М., 1999. С. 12.

3. Академическая наука – фронту. К 70-летию победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 / Сост. В.И. Васильев, А.А. Макоско; под ред. В.Е. Фортова. М., 2015.

4. Анин Б.Ю. Радиоэлектронный шпионаж. М., 2000.

5. Архив УФСБ России по Архангельской области, д. 259, л. 14; Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 3. Кн. 2. М., 2003. С. 245–246; Т. 4. Кн. 1. М., 2008. С. 429–430.

6. Бутырский Л., Ларин Д., Шанкин Г. Криптографический фронт Великой Отечественной. М., 2012.

7. Вклад в Победу научно-исследовательских организаций СССР 1941–1945. Сборник документов. Т. 1: Эвакуация 1941–1942 / Сост. Л.Ю. Покровская, В.Н. Парамонов, О.Н. Солдатова, М.К. Сурина. Самара, 2016.

8. Гольев Ю.И., Ларин Д.А., Тришин Е.А., Шанкин Г.П. Криптография. Страницы истории тайных операций. М., 2008.

9. Зимин В.А. Репрессированные учёные-связисты (по документам филиала РГАНТД) // Телескоп. Самара, 2008. С. 33–39.

10. Калачёв К.Ф. В круге третьем (Воспоминания и размышления о работе Марфинской лаборатории в 1948–1951 гг.). М., 1999.

11. Клепов А. Шифраторы и радиоразведка. Щит и меч информационного мира. Т. 1. Записки криптографа. М., 2015.

12. Кокурин А.И. Организация и деятельность 4 спецотдела НКВД–МВД СССР (1939–1953 гг.) // Телескоп. Самара, 2008. С. 47–68.

13. Копелев Л.З. Утоли мои печали. М., 1991.

14. Крючков В.А. Личное дело: в 2 ч. Ч. 1. М., 1996.

15. Куренков Г.А. Организация защиты информации в структурах РКП(б)–ВКП(б) 1918–1941 гг. Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 2010. С. 20.

16. Куренков Г.А. От конспирации к секретности. Защита партийно-государственной тайны в РКП(б)–ВКП(б). 1918–1941. М., 2015.

17. Лайнер Л. «Венона». Самая секретная операция американских спецслужб. М., 2003. С. 262.

18. Ларин Д. Красные и белые шифры // ФСБ за и против. 2017. № 6. С. 53–55.

19. Ларин Д. Криптографическая служба России. Очерки истории. М., 2017.

20. Ларин Д.А. Организация шифрованной связи во время конференций лидеров союзных государств в 1943–1945 годах // Великая Победа: в 15 т. / Под общ. ред. С.Е. Нарышкина, А.В. Торкунова. Т. XIV. Не стереть из памяти. М., 2015. С. 273–278.

21. Малиновская М., Эйтингон Л. На предельной высоте. О парашютистке и разведчице Музе Малиновской и генерале государственной безопасности Науме (Леониде) Эйтингоне. Великие Луки, 2009. С. 171–174.

22. Моруков М.Ю. Особое техническое бюро / МВД России: энциклопедия. М., 2002. С. 371–374.

23. Моруков М.Ю. Особые технические бюро ОГПУ–НКВД–МВД СССР / Исторические чтения на Лубянке. 2000 год. Отечественные спецслужбы накануне и в годы Великой Отечественной войны 1941–1945. М., 2001. С. 127–134.

24. Оборонно-промышленный комплекс СССР в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 – 1942). Т. 5. М., 2020. С. 145–146, 270–272, 602–609.

25. Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне Великой Отечественной войны (1938 – июнь 1941): сборник документов / Под ред. А.К. Соколова. Т. 4. М., 2015. С. 238–240, 254–255, 271, 302, 323–326, 409–410, 562–565.

26. Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Т. 6. Победа (1 января – 9 мая 1945 г.) / Сост. В.П. Ямпольский, И.К. Белик, В.И. Кочанов, О.Б. Мозохин, Е.В. Шумилова, О.М. Тупицын. М., 2014.

27. Панин Д.М. Лубянка–Экибастуз. Лагерные записки. М., 1990.

28. Парамонов Р.Н. «Шарашки» как уникальный институт советского общества // Политические репрессии первой половины XX века в судьбах технической интеллигенции России. Материалы всероссийской конференции. Самара, 2009. С. 183–193.

29. Политбюро и органы государственной безопасности. Сборник документов / Сост. О.Б. Мозохин. М., 2017. С. 728, 738–745.

30. Репрессированная наука (библиографический указатель литературы за 1988–2008 гг.) / Сост. О.В. Кузьмина, И.Л. Сабельникова, О.Н. Солдатова, Е.Л. Храмкова. Самара, 2009. С. 449–619.

31. Соболева Т.А. История шифровального дела в России. М., 2002.

32. Соколов М.И. Курс раскрытия шифров замены, гаммирования и перестановки. М., 1954; Ч. 2. Курс раскрытия кодированных текстов и их усложнений / Под ред. Б.А. Аронского. М., 1954.

33. Солдатова О.Н. Деятельность репрессированных учёных и изобретателей в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.) // Телескоп: научный альманах. Самара, 2005. С. 178–182.

34. Солдатова О.Н. Изобретатели и изобретательская деятельность в развитии научно-технического прогресса промышленности советского государства (1917–1956 гг.). Самара, 2013.

35. Солженицын А.И. В круге первом. М., 1990.

36. Спецтехника на защите государства (История становления и развития спецслужб и их технического обеспечения). М., 2004. С. 11.

37. Стрекопытов С.П. История научно-технических учреждений в России (вторая половина XIX – XX вв.). Учебное пособие. М., 2002. С. 248–266.

38. Структура центрального аппарата КГБ СССР (URL: https://bezpekavip.com/struktura-tsentralnogo-apparata-kgb-sssr).

39. Тихонов С.Г. Оборонные предприятия СССР и России. Т. 1–2. М., 2010.

40. Удилов В.Н. Записки контрразведчика (Взгляд изнутри). М., 1994.

41. Христофоров В.С. Тюремно-морская «одиссея» инженера Н. Лапина // Там же. С. 135–146.

42. Шифровальная техника Советского Союза. Русские «Энигмы». Ч. 5 (URL: https://topwar.ru/151854-shifrovalnaja-tehnika-sovetskogo-sojuza-russkie-jenigmy-chast-5.html).

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести