Тема вышедшей в свет в 2019 г. монографии доктора исторических наук Е.П. Кудрявцевой, известной в мире науки своими исследованиями в области русско-балканских связей XIX в., на первый взгляд, выглядит несколько необычно. Действительно, исследование деятельности российского Министерства иностранных дел, казалось бы, выходит за рамки русско-сербских политических отношений, бывших предметом пристального внимания автора на протяжении предшествующих лет научной работы. Еще в предыдущей книге, посвященной российскому посольству в Константинополе, Е.П. Кудрявцева начала изучение действия «дипломатического механизма» российского МИД применительно к представительству России, охватывавшему обширный регион Балканского полуострова, Малой Азии, североафриканских и левантийских провинций Османской империи¹. В новой работе предметом изысканий становится весь аппарат внешнеполитического ведомства России.

Научная востребованность монографии очевидна. Каждый исследователь, занимающийся двусторонними связями России с европейскими державами первой половины XIX в. или международными отношениями эпохи, обязательно оценивает<strong> </strong>деятельность российского МИД, обращаясь, в частности, к «Очеркам истории МИД»², опубликованными к юбилейным датам 100-летия и 200-летия внешнеполитического ведомства России. До выхода настоящей монографии они, по существу, оставались единственными трудами, посвященными российскому МИД. Подготовленные высокопрофессиональными специалистами, эти издания охватывают соответственно 100 и 200 лет деятельности министерства со времени его создания в 1802 г. Обширность задач, стоявших перед авторами, в том числе и впечатляющие временные отрезки, подвергшиеся научному анализу, не позволили детально рассмотреть некоторые сюжеты, представляющие интерес для современных исследователей, что и постарался восполнить автор рецензируемой монографии.

Работа Е.П. Кудрявцевой представляет собой новое, оригинальное исследование истории Министерства иностранных дел России в период правления Николая I, включающее в себя обстоятельный и емкий по содержанию очерк истории международных отношений данной эпохи. Совмещение этих сюжетов безусловно оправдано заявленной темой – история МИД неразрывно связана с политикой, проводимой государством, а само министерство является инструментом, посредством которого осуществляются международные связи. Монографию можно отнести к междисциплинарным исследованиям, особенно востребованным сегодня в ряду других исторических изысканий, поскольку, с одной стороны, автором анализируется внешняя политика России, а с другой – государственное учреждение, коим являлся МИД.

В работе представлена обобщающая картина ранней истории Министерства иностранных дел России в период министерской реформы, начатой Александром I в 1802 г. Внешнеполитическое ведомство одним из последних завершило реформирование<strong> </strong>существовавшей ранее Коллегии иностранных дел, которая как структура, подчиненная МИД, продолжала существовать до 1832 г., не утратив своей работоспособности и приобретенного опыта. Этот сложный этап деятельности ведомства рассмотрен особенно внимательно, поскольку от успеха предпринятых изменений зависела как эффективность работы центрального аппарата МИД, обеспечивавшего деятельность дипломатического подразделения, так и вся внешнеполитическая активность зарубежных представительств России.

Автор ставит перед собой несколько задач: осветить деятельность российского МИД в рамках функционирования общей государственной структуры Российской империи; исследовать отношения России со своими главными партнерами на международной арене того времени – с великими державами, а также с Османской империей. Фрагментарно присутствуют сюжеты об отношениях с Персией и Китаем, включая такой важный и нераскрытый до сих пор в отечественной литературе вопрос, как учреждение первых российских консульств на территории Китая. Наряду с деятельностью российских посольств и консульств в монографии рассматриваются миссии православной церкви в Пекине и Палестине, которые в какой-то степени носили характер дипломатических представительств, не имея на то официального статуса. Одновременно рассматриваются изменения в структуре Министерства, кадровый состав его центрального аппарата и дипломатических представительств за границей, общие принципы формирования и кадровый состав отдельных подразделений МИД, обязанности и деятельность департаментов Министерства, составлявших основу структуры всего дипломатического ведомства в целом.

Несомненный интерес представляют разделы, повествующие о взаимоотношениях России с Великобританией, Австрией, Францией и Османской империей, поскольку именно они определяли баланс и расклад сил в Европе и судьбы мировой политики. Если русско-турецкие отношения уже были предметом рассмотрения Е.П. Кудрявцевой в предыдущей монографии, то дипломатическая деятельность российских представителей в европейских «великих державах» исследована на основе научно оправданного и не впервые применяемого автором приема – характеристики взаимоотношений России с европейскими партнерами через деятельность отдельных дипломатов, участвовавших в заключении важнейших союзов и мирных трактатов, проводивших сложные переговоры в ключевые и зачастую критические моменты двусторонних отношений. Яркие портреты выдающихся российских дипломатов – К.О. Поццо ди Борго во Франции, четы Ливенов в Англии, Д.П. Татищева в Австрии, А.П. Бутенева в Османской империи – дополняют картину сложной международной жизни Европы и позволяют существенно расширить представление о роли отдельных дипломатов в проведении внешнеполитических акций МИД. Справедлива высказанная автором мысль о достаточной самостоятельности российских представителей при выстраивании внешнеполитической линии России в зависимости от складывающейся «на местах» ситуации, поскольку им было видно то, что не учитывалось в инструкциях МИД, поступавших из Петербурга. Исходящие от дипломатов предложения способствовали корректировке политики МИД, что положительно сказывалось на внешней политике России в том или ином регионе. Именно в этом усматривается одна из причин эффективности российской дипломатической службы. Каждый исследователь внешней политики России наверняка оценит данные о расположении и устройстве российских представительств в европейских столицах, а также о православных посольских церквях, чьи служители играли не только религиозную, но и политическую роль. Таким, например, был упомянутый в монографии протоиерей венской церкви Святого Николая М.Ф. Раевский, приверженец идеи славянского единства, установивший плодотворные отношения со всеми видными южнославянскими политическими деятелями.

В основе монографии – обширный пласт источников из крупнейших российских архивов, главным из которых является Архив внешней политики Российской империи. Неопубликованные документы составляют базу исследования; прежде всего, разнообразные материалы, свидетельствующие о реорганизации российского МИД и о тех переменах в его структуре, которые были призваны оптимизировать внутриминистерскую деятельность многочисленных служб и подразделений. Перестройка центрального аппарата должна была способствовать улучшению работы, направленной на руководство заграничными установлениями министерства.

Кроме архивных материалов в работе широко используются опубликованные источники – документы российского правительства, договоры с иностранными державами, внутриведомственные документы, дипломатическая переписка российских представителей за рубежом. Существенно обогатила исследование обширная мемуарная литература, как отечественная, так и зарубежная, благодаря которой можно проследить цели и детали внешнеполитических акций российских<strong> </strong>дипломатов, обоснованность их действий в той или иной политической ситуации.

Обращаясь к фигуре канцлера К.В. Нессельроде, возглавлявшего российский МИД в течение почти сорока лет (1816–1856 гг.), Е.П. Кудрявцева, не отрицая его преклонения перед политикой австрийского канцлера К. Меттерниха, «вождя европейского консерватизма», отмечает и те моменты, когда Нессельроде действовал вопреки политике венского двора. Это, например, проявилось в отказе России от немедленного признания королем Франции Луи Филиппа после его прихода к власти; также значительна была роль К.В. Нессельроде, препятствовавшего принятию решений о немедленных военных марш-бросках Николая I в революционную Европу.

Характеризуя внешнеполитические успехи, просчеты и разочарования Николая I при реализации внешнеполитического курса России, автор замечает, что император нередко поступал излишне самоуверенно, лишь формально согласовывая свои внешнеполитические инициативы с руководством МИД. Следование принципам, легшим в основу созданного в 1815 г. Священного союза и Венской системы международных отношений, сковывало внешнеполитическую активность России, подчинив ее сохранению иллюзорной европейской «общности». Самоуверенность стала покидать Николая I слишком поздно, после Альмы и Инкермана, а падение Севастополя завершило военное поражение России в Крымской войне.

Хотелось бы высказать некоторые рекомендации: в случае переиздания монографии уделить внимание миссии А.С. Грибоедова. Этот сюжет по каким-то причинам совершенно выпал из поля зрения Е.П. Кудрявцевой, несмотря на то, что некоторые сведения о персидском посольстве, хотя и в сжатом формате, присутствуют в работе. Возможно, автор следовал объявленному в предисловии намерению сосредоточиться на взаимоотношениях России исключительно с великими европейскими державами. Желательно было бы более подробное освещение деятельности почтовой службы МИД, тем более, что в труде о Константинопольском посольстве к этому подразделению дипломатического представительства России проявлен немалый интерес и обоснована его важность в плане принятия срочных и необходимых шагов дипломатами, удаленными от центра выработки внешнеполитических решений в Петербурге.

Новая монография Е.П. Кудрявцевой, несомненно, вызовет большой интерес отечественных и зарубежных историков, еще не знакомых с представленной автором тематикой. Изучение истории Министерства иностранных дел России второй четверти XIX в. предоставляет в будущем исследователям существенные возможности для новых изысканий и открытий в сфере внешнеполитической и дипломатической истории. После Крымской войны наступила новая эпоха как во внешней политике России, так и в истории МИД, куда пришли новые люди с новыми внешнеполитическими идеями и ориентирами; это уже другая история МИД, которая ждет своего исследователя, и монография Е.П. Кудрявцевой станет важным подспорьем, позволяющим проследить динамику изменения нового внешнеполитического курса России по сравнению с предшествующим николаевским периодом.