Везде
Ритуальные подносы из Абу Эртейлы: к вопросу о единообразии храмовых обрядов Мероэ
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Ритуальные подносы из Абу Эртейлы: к вопросу о единообразии храмовых обрядов Мероэ
Аннотация
Код статьи
S032103910007710-4-1
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Малых Светлана Евгеньевна 
ORCID: 0000-0002-2077-7285
Аффилиация: Институт востоковедения РАН
Адрес: Российская Федерация, Москва
Выпуск
Том 79 Выпуск 3
Страницы
678-688
Аннотация

В 2013–2015 гг. в ходе работ Российско-итальянской археологической экспедиции в Абу Эртейле (Республика Судан) были обнаружены фрагменты двух прямоугольных керамических сосудов, один из них с рельефным изображением знака анх внутри. Аналогичные предметы как из обожженной глины, так и из песчаника найдены и в других храмах и пирамидных часовнях региона Мероэ. Сравнительный анализ позволил установить, что такие сосуды являлись подносами для проведения ритуального возлияния воды и других жидкостей в мероитских храмах различной дедикации. Это свидетельствует о частичном единообразии храмовых обрядов Мероэ, не привязанных к культу конкретного божества или царя, а утварь для культовых действий, вероятно, изготавливалась в местных мастерских вблизи храмов. Также можно предположить, что форма проведения ритуала возлияния воды с использованием особых сосудов берет свои истоки в древнеегипетской храмовой практике.

Ключевые слова
Древний Судан, Древний Египет, Мероэ, Абу Эртейла, мероитская керамика, древнесуданское гончарство, ритуал
Источник финансирования
Статья подготовлена при поддержке гранта РФФИ №16-01-50044-ОГН «Мероитское гончарство: нубийские традиции и египетское влияние». Автор благодарит Ангелику Лохвассер за ценные замечания и уточнения.
Классификатор
Получено
18.12.2019
Дата публикации
18.12.2019
Всего подписок
70
Всего просмотров
634
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать   Скачать pdf Скачать JATS
1 Абу Эртейла – мероитский памятник в 9 км к югу от Мероэ (Судан), расположенный в Вади эль-Хавад, недалеко от Аулиба. С 2009 г. здесь работает совместная Российско-итальянская археологическая миссия в Абу-Эртейле (Институт востоковедения РАН – Институт Ближнего и Дальнего Востока (ISMEO), Италия; содиректоры Э.Е. Кормышева и Э. Фантусати), которая исследует комплекс зданий мероитского периода, включающий храм, основанный царем Натакамани в начале I в. н.э. (Ком II) и административное здание (Ком I).
2 В 2013 г. в верхнем слое центральной части Кома II были обнаружены три небольших фрагмента от керамического лепного предмета прямоугольной формы (полевой номер AE13/II-3/16; рис. 1, 1), назначение которого на момент находки не удалось определить. В 2015 г. при исследовании святилища мероитского храма на Коме II, к востоку от алтаря из темного песчаника с именем царя Натакамани (см. рис. 2) был найден еще один разбитый керамический лепной предмет прямоугольной формы (полевой номер AE15/II-R26/1, AE15/II-42/1; рис. 1, 3; 4). В процессе реставрации стало ясно, что первоначально это был прямоугольный сосуд-поднос с внутренними перегородками, образующими знак анх с широкими ветвями. Перегородки полностью разрушены, однако знак анх читается по темным зонам, образовавшимся в результате обжига предмета в гончарной мастерской. Размеры подноса 30,5 × 24,5 см, высота 5,7–6,4 см.
3 Глина обоих сосудов идентична и демонстрирует типичный для Абу Эртейлы вариант местных глин, использованный и для изготовления больших цилиндрических сосудов, в большом количестве найденных на Коме I и Коме II. Глина пустынного характера, происходящая из вади, имеет среднетонкую текстуру, серо-бежевый цвет на сколе и содержит примеси растительных частиц, железистых окислов и каолиновых зерен. Внутренняя часть сосуда покрыта красным ангобом, стенки снаружи ангобированы лишь частично, дно снаружи осталось без покрытия. Вероятно, подобные сосуды-подносы, как и крупные цилиндрические сосуды и «одноминутные» чаши1, были изготовлены в гончарной мастерской неподалеку от Абу Эртейлы, в районе Вади эль-Хавад.
1. О так называемых one-minute bowls см. Robertson, Hill 2004, 111–112.
4 Фрагментированный керамический сосуд-поднос AE15/II-R26/1, AE15/II-42/1 находился рядом с алтарем в храмовом святилище (см. рис. 2), однако был смещен со своего первоначального места, тогда как недекорированный прямоугольный жертвенник (полевой номер AE15/II-R26/st3) из желтого песчаника остался лежать in situ на полу храма, у восточной стороны алтаря (см. рис. 3). Тем не менее ритуальные функции прямоугольного подноса со знаком анх внутри достаточно очевидны. В этом же слое, севернее керамического подноса, находились фрагменты прямоугольного предмета из местного желтого песчаника (полевой номер AE15/II-42/st4, рис. 1, 2), – вероятно, еще одного подноса для ритуальных действий.
5 Похожие предметы, как керамические, так и из песчаника, были найдены в других мероитских храмах: в храмах Амона в Мероэ2, эль-Хассе3, Аулибе4 и Наге5, в храме Льва N 300 в Наге6, в храмах II D в Муссаварат эс-Суфре7 и Вад Бан Наге8 (см. рис. 4 и 5). В специальной литературе их принято называть жертвенными подносами или мисками, а также подносами для возлияний (offering basins, libation basins, libation trays9), в отличие от собственно прямоугольных каменных жертвенников с выступом-сливом (Opfertafeln, Opferplatten, tables d’offrandes, offering tables или offering-stones), характерных для мероитских памятников10, но первоначально появившихся в Египте11. Как отмечал Ф. Хинце, такие сосуды также были обнаружены в поминальных часовнях пирамид Бегравии N 25, 26 и 3612 и обычно рассматриваются как подносы для совершения жертвенных возлияний. Весьма примечательно, что ареал распространения этих предметов сравнительно небольшой и охватывает лишь территорию «острова Мероэ» – области на восточном берегу Нила, от Атбары на северо-востоке до Голубого Нила на юго-западе. Севернее устья Атбары и южнее шестого порога такие подносы пока не выявлены, и все находки концентрируются в столичном регионе.
2. Garstang 1911, 13, pl. VII, X, 4; Wenig 1978, 255, no. 190; Török 1997, 125, pl. 91; Rondot, Török 2010, 232, fig. 302; Näser 2004, 232–234, fig. 99–100.

3. Rondot, Török 2010, 232, fig. 303.

4. Sander 2015, 311–312, fig. 9. О посвящении храма в Аулибе культу Амона см. Wolf 2006, 253.

5. Kroeper, Wildung 2003, 98, pl. Ib; Wildung, Kroeper 2016, 22–23, fig. 30.

6. Kroeper, Wildung 2002, 144, pl. IVb; Michaux-Colombot 2015, 280, pl. II A3.

7. Hintze 1962, 191, pl. LXVIIIc.

8. Wenig 1978, 255.

9. Hintze 1962, 191, pl. LXVIIIc; Török 1997, 125; Wenig 1978, 255.

10. См., например, традиционные мероитские декорированные жертвенники из желтого песчаника II в. до н.э. – первой половины III в. н.э. с изображением Анубиса, Нефтиды, Исиды, Маат, Нут и др. (Baud 2010, 146–148). Они найдены как в храмах, так и в некрополях, в частности, в пирамидах Beg. W 19 и Beg. N 16 в Бегравии (Museum of Fine Arts, Boston, No. 21.11789, 23.873).

11. Hodjash, Berlev 1982, 200–208, 213, Nos. 135–139, 144.

12. Hintze 1962, 191, n. 41.
6 Внутренний декор каменных и керамических подносов выполнен в форме знака анх , сочетания знаков анх, цветочных розеток и четырехлепестковых соцветий , геометрических знаков, разделяющих внутреннюю часть на несколько сегментов (рис. 4).
7 В большинстве случаев находки этих предметов приурочены к алтарям: они могли лежать к востоку, западу или югу от алтаря, на подиуме (как в храме Амона в Наге13, см. рис. 4, 2) или перед ним (в храме Амона в Мероэ14, см. рис. 4, 3). Это обстоятельство позволяет установить ритуальные функции данных предметов, служивших, вероятно, для возлияния воды15 (возможно, также вина и молока16) перед алтарем.
13. Kroeper, Wildung 2003, 98, pl. II.

14. Rondot, Török 2010, 232, fig. 302.

15. Wenig 1978, 255.

16. Yellin 2012, 140.
8 Доминирование символических мотивов над геометрическими в форме подносов для возлияний указывает на их сакральную функцию. Учитывая, что мероиты и в I в. н.э. продолжали пользоваться египетской иероглификой в храмовых и посвятительных надписях наряду с собственным письмом, а египетская символика, атрибуты и изображения богов (в том числе исходно египетских, таких как Амон, Исида, Бастет и др.) продолжали применяться в храмовом декоре17, вряд ли стоит сомневаться, что они прекрасно знали и ориентировались в значении употребляемых ими символов. Знаки анх символизируют жизнь, цветочные розетки, как предполагает Д. Мишо-Коломбо, связаны с возрождением Осириса и восстановлением жизненных сил18, а четырехлепестковые соцветия коррелируют с молодостью19. Соответственно, вода или иная жидкость, налитая в подобный сосуд, приобретает особые, священные свойства, тем самым давая жизнь и воскрешение тому, кому была предназначена.
17. Baud 2010, 93–94, 189–201; Kormysheva 2016, 95–131; 2018, 39–85.

18. Michaux-Colombot 2015, 280, 286.

19. Gardiner 1957, 484 (M 42).
9 Найденные в мероитских храмах подносы для возлияний относятся к периоду от I до III в. н.э., причем в Абу Эртейле и эль-Хассе – ко II–III вв. н.э. Примечателен и тот факт, что на храмовых рельефах при изображении культовых действий возлияние в такой прямоугольный сосуд почти не нашло своего отражения: перед богами, восседающими на тронах, показаны главным образом конические чаши на высоких подставках20, иногда со свисающими черпаками, как, например, на стеле царя Таритекаса из Мероэ21 (конец I в. до н.э.) и на бронзовой чаше из Гаммаи22 (III в. н.э.), а иногда даже в виде двуручной амфоры (в храме Льва в Наге23, I в. н.э.). Тем не менее в редких случаях мы видим ритуальное возлияние в прямоугольный сосуд, поставленный на высокую подставку и показанный фронтально (рис. 6) – на рельефе из культовой часовни пирамиды царя Аркамани I (первая половина I в. до н.э.) в южном некрополе Бегравии24 (Beg. S 6) и на прямоугольном жертвеннике царевича (?) Аманихедоло (вторая половина II в. н.э.) из западного некрополя Мероэ25. Однако у нас нет полной уверенности, что в этих случаях показан прямоугольный поднос, а не жертвенник, так как на рельефе в часовне другой бегравийской пирамиды (Beg. N 17, вторая половина – конец I в. н.э.) ясно, что Анубис и Исида совершают ритуальное возлияние в прямоугольный жертвенник перед сидящим на троне царем Аманитенмомиде26. Такие прямоугольные жертвенные столики, преимущественно из песчаника, в значительном количестве обнаружены на территории Мероитского царства (выше мы упоминали, что один такой жертвенник располагался in situ рядом с алтарем в святилище храма в Абу Эртейле).
20. Hintze 1971, Taf. 70, 71.

21. Baud 2010, 176, fig. 224.

22. Bates, Dunham 1927, pl. LXV, fig. 4.

23. Gamer-Wallert 1983, Bl. 9b.

24. Lepsius 1849–1856, Textband V, 323; Abth. V, Bl. 54a.

25. Baud 2010, 263, fig. 356.

26. Lepsius 1849–1856, Abth. V, Bl. 50d.
10

Культовые действия с использованием сосудов с перегородками в форме какого-либо знака, имеющего египетское происхождение, как, например, знак анх, могли быть заимствованы из египетской храмовой практики. Каменные сосуды с фигурными внутренними перегородками, в том числе в виде символа анх, древние египтяне стали изготавливать еще в раннединастическое время. Наиболее показательный пример – сосуд из граувакки в форме сочетания знаков (anx) и (kA) из коллекции музея Метрополитен, предположительно, из Абидоса27 (рис. 7). Керамический поднос, разделенный на сегменты и напоминающий цветочную розетку, был обнаружен в погребальной камере Сенебтиси28 (Лишт, поздняя XII – ранняя XIII династия). По предположению Г. Фишера, такие подносы использовались для проведения ритуала очищения и возлияния воды, предназначенного и для живых, и для умерших. Использование в декоре подносов знаков анх и изображение возлияния со знаками анх в храмовых рельефах и на папирусах эпохи Нового царства и Третьего Переходного периода должно было символизировать «даяние жизни» тому, кому ритуал был адресован29.
11 Впрочем, использование египтизированной храмовой утвари в мероитских храмах неудивительно: собственно архитектура этих храмов, их планировка и декор также демонстрируют многочисленные египетские черты, имеющие отчетливое сходство с храмами Египта Нового царства, Позднего периода и греко-римского времени30.
30. Wolf 2006, 242–245.
12 Следует отметить, что обнаружение в храмах различных богов мероитского пантеона и в царских пирамидных часовнях однотипных подносов для ритуальных возлияний свидетельствует о единообразии храмовых обрядов Мероэ, не привязанных к культу какого-то одного божества или поминаемого царя или царицы. Местная глина, использованная для изготовления двух подносов из Абу Эртейлы, также показывает, что храмовую утварь (по крайней мере простейшую), вероятно, делали в хозяйствах этих храмов, а не централизованно доставляли из неких специальных мастерских.
13 Нельзя оставить без внимания и тот факт, что, по-видимому, использование крупных керамических фигурных сосудов, формой отдаленно напоминавших мероитские подносы для возлияний, имело место и в христианской Нубии: при раскопках церкви в Селибе (XI–XII вв. н.э.) были найдены многолопастные сосуды, которые, по предположению Б. Журавского, использовались в церковных ритуалах, литургиях, для причастия31. Вероятно, здесь мы можем видеть сохранение отголосков мероитской храмовой практики в форме церковной христианской утвари.
31. Żurawski 2013, 780–782.

Библиография

1. Bates, O., Dunham, D. 1927: Excavations at Gammai. (Harvard African Studies, 8). Cambridge.

2. Baud, M., Sackho-Autissier A., Labbe-Toutee S. (eds.) 2010: Méroé. Un empire sur le Nil. Paris.

3. Fischer, H.G. 1972: Some emblematic uses of hieroglyphs with particular reference to an archaic ritual vessel. Metropolitan Museum Journal 5, 5–23.

4. Gamer-Wallert, I. 1983: Der Löwentempel von Naq’a in der Butana (Sudan). III. Die Wandreliefs. 1. Text. Wiesbaden.

5. Gardiner, A.H. 1957: Egyptian Grammar: Being an Introduction to the Study of Hieroglyphs. 3rd ed. London.

6. Garstang, J. 1911: Meroë. The City of the Ethiopians: Being an Account of a First Season’s Excavations on the Site, 1909–1910. Oxford.

7. Hintze, F. 1962: Preliminary report on the excavations at Musawwarat Es Sufra, 1960–1961 by the Institute of Egyptology, Humboldt University, Berlin. Kush 10, 170–202.

8. Hintze, F. 1971: Musawwarat es Sufra. Bd I, 2. Der Löwentempel. Tafelband. Berlin.

9. Hodjash, S., Berlev, O. 1982: The Egyptian Reliefs and Stelae in the Pushkin Museum of Fine Arts, Moscow. Leningrad.

10. Кормышева, Э.Е. Подставки для мероитских священных барок в контексте сцен ритуала twA pt. Эпиграфика Востока 32, 2016. С. 95–131.

11. Кормышева, Э.Е. Еще две подставки для священной барки и статуи из Абу Эртейла. Эпиграфика Востока 33, 2018. С. 39–85.

12. Kroeper, K., Wildung, D. 2002: Naga project (Sudan), Egyptian Museum Berlin. Preliminary report 1997 and 1998, seasons 3 and 4. Archeologie du Nil Moyen 9, 135–146.

13. Kroeper, K., Wildung, D. 2003: The Naga project, Egyptian Museum Berlin. Kush 18, 97–102.

14. Lepsius, K.R. 1849–1856: Denkmäler aus Aegypten und Aethiopien. Bd. I–XII. Berlin.

15. Mace, A.C., Winlock, H.E. 1916: The Tomb of Senebtisi at Lisht. New York.

16. Michaux-Colombot, D. 2015: The rosette in Nubian cultures. In: M.H. Zach (ed.), The Kushite World. Proceedings of the 11th International Conference for Meroitic Studies, Vienna, 1–4 September 2008. Vienna, 279–297.

17. Näser, C. 2004: The small finds. In: P.L. Shinnie, J.R. Anderson (eds.), The Capital of Kush 2. Meroë Excavations 1973–1984. (Meroitica, 20). Wiesbaden, 215–350.

18. Robertson, J.H., Hill, E.M. 2004: The Meroitic pottery industry. In: P.L. Shinnie, J.R. Anderson (eds.), The Capital of Kush 2. Meroë Excavations 1973–1984. (Meroitica, 20). Wiesbaden, 109–212.

19. Rondot, V., Török, L. 2010: La maison du dieu: le temple. In: M. Baud (ed.), Méroé. Un empire sur le Nil. Paris, 227–233.

20. Sander, A. 2015: Sandstone reliefs and other architectural details revealed in the Awlib temple complex in 2003: a preliminary analysis. In: M.H. Zach (ed.), The Kushite World. Proceedings of the 11th International Conference for Meroitic Studies. Vienna, 1–4 September 2008. Vienna, 307–317.

21. Török, L. 1997: Meroe City. An Ancient African Capital. John Garstang’s Excavations in the Sudan. Pt. 1. London.

22. Wenig, S. 1978: Africa in Antiquity II. The Arts of Ancient Nubia and the Sudan. The Catalogue. Brooklyn.

23. Wildung, D., Kroeper, K. 2016: A Short Guide to the Ancient Site of Naga (Sudan). The Naga Project of the State Museum of Egyptian Art, Munich (Germany). Munich.

24. Wolf, P. 2006: Temples in the Meroitic South – Some aspects of typology, cult and function. In: I. Caneva, A. Roccati (eds.), Acta Nubica. Proceedings of the X International Conference for Nubian Studies. Rome, 9–14 September 2002. Rome, 239–262.

25. Yellin, J.W. 2012: Nubian religion. In: M.M. Fisher, P. Lacovara, S. Ikram, S. D’Auria (eds.), Ancient Nubia. African Kingdoms on the Nile. Cairo–New York, 125–144.

26. Żurawski, B. 2013: The earthenware trays of lobed design and the problem of communion by intinction in the eleventh – thirteenth century Nubia. Études et travaux 26/2, 773–793.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести